По описанию Геродота, Вавилонский зиккурат состоял из 8 поставленных друг на друга башен, соединённых вьющейся лентой. Число главных страстей в православной аскетике также равно восьми. Эти черты полностью отражены на картине "Космогония № 666", где обнажается изнанка современного мира или внутренность Башни.
Башня завинчивается вверх, но ни Блуднице, ни рогатому Аспиду не дано подняться на её вершину. Именно потому Жена издаёт жуткий вопль, а Ящер, агонизируя, сокрушает собственное жилище. Если мироздание, по Козьме Индикоплову, представляет собой призму, то сравнявшаяся с ним в основании Башня — это конус, сужающийся кверху, или лифтовая шахта, соединяющая преисподнюю (дочеловеческий мир) с царством небесным (сверхчеловеческое грядущее). На границе с Твердью конус должен сойтись в иглу, чтобы проколоть невидимую преграду. Вавилонская башня строится руками людей, но не для них. В отличие от Христа, Дьявол не собирается спасать человечество — за Твердь должно проникнуть одно-единственное существо, обладающее глобальной властью. Мир Блудницы обречён. "Космогония № 666" отражает всеохватное стремление вверх её змеевидного Младенца, того, кто пока принуждён ещё ползать "на чреве своем" (Быт 3:14).
"Космогония № 666" фиксирует конец Millenium'а, когда Сатана освобождается от оков. Конвульсируя, плод сожительства Зверя и Любодейцы с ужасающей скоростью вздымается по колодцу ротонды. Олицетворения греховной проказы, вплоть до мельчайших, высыпали на 8 внутренних пандусов, приветствуя своего вождя и пророка. Провоторов изобразил "тело змеево" в виде гигантского Червя, похожего на чудовище из фильма Джона Карпентера "Нечто". Кольца первобытного хаоса трудно счесть, как и число имени его — 666. Согласно протоиерею Михаилу Труханову, цифра 6 обозначает материальность тварного бытия, и потому "жизнь человека, неверующего в Бога, отрицающего духовность, живущего благами скотского порядка и исполненного мечтами об изобилии материальных наслаждений в будущем, проходит по маршруту 6-6-6".
Человеческая голова Змия прописана с подробностями, особенно обращает на себя внимание пятиконечная трещина на обтянутом кожей черепе. Это символ пяти материальных чувств, которые поглотили духовное восприятие. Зверобог "Космогонии" — последний в ряду адамова потомства, на его голове пентаграмма окончательно кристаллизуется. Итог грехопадения — глухая погружённость в мир чувственных ассоциаций, когда инволюция материи принимает вид ложной эволюции. Портрет Антихриста кисти Провоторова притягивает невыразимо неприятным сродством, которое отмечает в душе каждый внимательный зритель. Глазные яблоки Змея едва не вывалились от исступлённого противления Богу. Но вторые зрачки на их тыльной стороне (кстати, это единственное живое место) застыли в каком-то параличе. Твердь, за которую стремилась "звериная личность" (термин о. Михаила Труханова), сама разверзается перед ней. Из воронки, стиснутой уплотнившимся воздухом, в космос торжествующей злобы вонзаются тончайшие лезвия Пневмы. Верхняя часть картины является парафразой схождения Духа на иконах Пятидесятницы. Его огненные стрелы несут обновление тому, кто успеет хотя бы за секунду до смерти принести покаяние и верную гибель тем, кто утратил даже эту способность. Ношение ада в себе, практиковавшееся православными аскетами, вело того, кто честно двигался по этой дороге, к различению в себе всех обитателей преисподней, кончая набольшим — "Хозяином дома". Именно так, кстати, называлась ранняя работа Провоторова, из которой выросли затем его башни. "Или, как может кто войти в дом сильного и расхитить вещи его, если прежде не свяжет сильного? и тогда расхитит дом его" (Мф 12:29). Только после осознания болезни может начаться нравственное выздоровление…