– Вот вам еще чай, – участливо сказала Оля и передала фарфоровую чашку Мазуркину. – Если что – зовите. Вот по этому телефону.
– А если, Оленька, вы будете заняты с другими клиентами?
– Я сегодня обслуживаю только вашу компанию, – улыбнулась девушка.
– Спасибо, Оленька, – как-то слишком вежливо поблагодарил Мазуркин. – А во сколько вы заканчиваете сегодня? – держа одной рукой чашку с чаем, а второй беря руку девушки, ласково спросил Иван Владимирович.
– Ой, я сегодня работаю до одиннадцати, да и потом шеф может работой загрузить, – серьезно ответила Ольга и аккуратно забрала свою руку.
– Ну, с шефом мы договоримся, – заверил молодую официантку Иван Владимирович. – Вот что, Оленька, вы мне нравитесь, – на этот раз громко заявил Мазуркин. – Я вижу, вы чудесная девушка. Я давно таких не встречал, – томно произнес Иван Владимирович и, поставив чашку с чаем на стол, взял руку девушки в свою и чувственно продекламировал:
Мне дорого моей любви мученье.
Пускай умру, но пусть умру любя!
Ольга на этот раз не убрала руку Мазуркина, когда тот прижал ее руку к своей груди и поцеловал ее в лоб.
– Ну что, договорились? – спросил он серьезно.
– Иван Владимирович, – покраснела девушка и убрала свою руку, – я замужем.
– Ничего, – невозмутимо ответил Мазуркин, – и с мужем мы договоримся.
– Нет, нет, – возразила девушка и удалилась от собеседника на несколько шагов.
– Оленька, о чем вы подумали? Мы ведь взрослые люди, – серьезно заявил Иван Владимирович и сделал несколько шагов по направлению к девушке.
Но в этот момент открылась дверь и показался Бугров.
– Что, Иван Владимирович, все тебе неймется? Девок мало? – сказал он сердито, вогнав в краску и Мазуркина, и Ольгу. Последняя и вовсе перепугалась, чуть было не выронила из рук поднос.
– Ну что вы, Петр Андреевич? – заикаясь, ответил Мазуркин. – Мы тут с Оленькой за жизнь говорили, она хорошая девушка, – начал оправдываться Иван Владимирович. В его словах звучал не только испуг, но и раздраженность, смешанная с досадой.
Установившуюся паузу прервал хрипловатый голос Бугрова.
– Оля, ты все подготовила, как я просил? – спросил он у девушки.
– Да, как вы просили, – ответила Ольга.
– Тогда ты свободна, – коротко бросил он девушке, которая уже сделала несколько шагов к выходу. – Если понадобится, я позвоню.
– Хорошо, – ответила ему Ольга и ухватилась двумя руками за тележку, на которой находилась ненужная посуда.
– Я думаю, свободна на час, – бросил в ее сторону и посмотрел на ручные часы Бугров.
– Хорошо, – снова ответила девушка.
Эти слова не понравились Мазуркину, который понял, что его личные планы придется скорректировать. Не понравился ему и тон Бугрова, который был резким и неприятным. А Мазуркину, который не любил разговоров на повышенных тонах, это могло стоить испорченного настроения. В такие моменты Мазуркин становился совсем другим. Кротость и мягкость улетучивались, и их место занимали агрессивность и язвительность.