— Все? — спросил Самородов.
Оба немца утвердительно кивнули головой.
— Посмотрим, — сказал капитан и, позвав сержанта Корнеева, распорядился тщательно осмотреть ближайшие кустарники.
Пока начальник заставы уточнял имена и чины сдавшихся добровольно вермахтовцев, а также обстоятельства, при которых они оказались в лесу, сержант Корнеев с наиболее дотошными в поиске солдатами обшарил кусты. Действительно, в них никого не было. Нашлись только кое-какие вещи. Самой существенной была, конечно, охотничья двустволка двенадцатого калибра с патронташем и несколькими патронами в нем, заряженными картечью. Остальное представляло собой кухонные принадлежности: алюминиевые кружки, закопченная кастрюля, такого же вида ведро. В свертке, подвешенном на прочной ветке, хранились полбуханки черствого хлеба, кусок старого сала и вареные яйца. Похоже, что все это было добыто «скитальцами» в одной из ближайших деревень. Прихватить с собой Корнеев счел нужным лишь ружье и патронташ в качестве вещественных доказательств. Продукты спустил пониже, на траву, чтобы ими попользовались законные обитатели леса.
Ну а незаконных — пограничники доставили на сборный пункт, куда чуть раньше возвратились майор Борцов и старшина Кирдищев. Обменявшись с ними несколькими скупыми, официальными фразами, Борцов на чистейшем немецком языке пообещал:
— Более обстоятельно побеседуем с вами не здесь и не сейчас. Уже темнеет, а разговор, судя по всему, предстоит долгий и непростой. Так что перенесем его в более подходящее место. Приведете себя в порядок, подкрепитесь. Небось кишки марш играют?
— Гут… Гут… — улыбнувшись каламбуру, сказал Броднер.
Плененных вермахтовцев Борцов поместил в «эмку» и, положив рядом со своим сиденьем автомат, укатил с ними в Витебск. Чутье ему подсказывало: действовать необходимо в высшей степени оперативно.
На серьезные размышления наводили и записи в дневнике Руммера. Зачем послан в эти края не кто-нибудь, а ближайший помощник шефа абверкоманды гауптман Шустер? С какой миссией? Чем так ценен бывший дивизионный разведчик? На что он теперь способен? Вопросов возникало много и на все нужны были ответы.
С заставой, оставшейся ночевать здесь же, в лесу, Борцов расставался на один-два дня, в зависимости от того, как поведут себя задержанные. Тем временем Самородов будет продолжать зачистку квадратов, прилегающих к озерам. Уходить из этих мест пока не следует, ибо не исключено, что курьеры сюда еще пожалуют. Фон Баркель человек настойчивый и упрямый, на полпути ни за что не остановится.
— Да, узелок завязывается многообещающе, — заключил Самородов, проводив контрразведчика. Он все больше проникался ожиданием каких-то новых, необычных, но очень важных в его судьбе испытаний.