Выкладываю деньги, оставляю Надю одевать детей и выхожу на улицу. На Баумана привычная толчея, светофор на перекрестке мигает оранжевым. Снегопад закончился. Замечаю телефонную будку, спешу к ней. Прямой номер Витька я помню наизусть.
— Да, — отрывисто бросает он.
— Привет.
— Артамон! — голос у моего друга детства искренне радостный. — Ты где?
— В Караганде. Это Казахстан.
Витек смеется.
— Приколист! Ты чего затихарился? Все на мази, все идет по плану. Давай, звони Хазару, они тебя ждут.
Молчу, лихорадочно соображая, что говорить. Такого поворота я не ожидал. Получается, что, во-первых, у Гумилева все получилось и Витек уверен, что тот, как выражаются бандиты, «зажмурился». А во-вторых, Галимый ничего не знает о побоище в Надиной квартире и думает, что я в Москве. Н-да, плохо в его бригаде со связью.
С горечью думаю: «А соседи, выходит, так ментов и не вызвали. Слышали стрельбу, знают, что в квартире живет женщина с детьми — и никто не позвонил. Ну и люди… Ну и время…».
— Эй! — окликает меня Витек. — Уснул, что ли?
— Здесь я.
— Давай, по бырому. Хазар уже кипешует, что ты слился.
— Витя, а чего мне Хазар?
— Ну-у… — тянет он. — Бабки получишь, то, се…
«А ведь я ему больше не нужен! И Хазар наверняка должен просто меня убрать, — догадываюсь я. — Ну-ка, ну-ка, а если сделать проверочку…»
Катаю пробный шар:
— Слышь, а я ведь из Канаша звоню. В Казань еду.
— На кой? — вырывается у Витька.
— Мы же с тобой… ну, договаривались… А Хазара твоего я не знаю.
Теперь уже молчит Витек. Неужели я прав? Неужели…
— Артамон, швыдкий ты, как понос, — в голосе моего друга слышатся неприятные нотки. — Так дела не делаются. Ладно, для первого раза замнем. Ты когда будешь?
— Через четыре часа.
— Ага. Давай так: подгребай к шести вечера на вторые Горки, где трамвайное кольцо.
Я тупо смотрю на исцарапанный металл телефонного аппарата, невесело улыбаюсь. Место для встречи Витек выбрал аховое — глушь, окраина. Теперь мне все ясно. Но этот кон надо довести до финала, и я «кошу под дурачка».
— Ладно. Бабки привезешь?
— Привезу, не бзди, — уверенно говорит Витек.
Я вешаю трубку, дышу на заледеневшие руки. Вот, оказывается, как все просто… Человек, с которым мы дружили все детство, который много раз бывал у меня дома, который ел борщи и котлеты, приготовленные моей матерью…
Гнида!
Все сомнения по поводу того, правильно ли я поступаю, рассеиваются окончательно. Выхожу из телефонной будки. Надя с детьми стоит у края тротуара. Рядом — серая «Волга» с шашечками. Глубоко вдохнув, выпускаю в морозный воздух струю пара. Пора ехать.