– Мам, он все врет! Я только один раз в час ночи пришла. У Светки день рождения был. А он зато в своей комнате настоящий свинарник устроил. Грязи по уши! Мы с бабушкой заходить боимся. Там, наверное, ужи ползают!
Слава богу, думала я, дома все в порядке.
– А где бабуля?
– Она в магазин пошла. А завтра мы ее к дедушке на побывку отпускаем. Ну ладно, мам, мне бежать надо. Звони, не пропадай.
– Пока, солнышко!
– Пока!
– Я вас всех целую и очень люблю! – чуть не прослезилась я.
– Ага, и мы тебя!
И Вероника отключилась.
– Ну как? Все в порядке? – заботливо спросил Василий.
– Да, спасибо.
– А что же ты плачешь?
– Разве? – Я провела рукой по лицу. Действительно. – Соскучилась, наверное.
– Может, пойдем потихонечку? – бережно беря меня за руку, как больную, спросил он.
– Пойдем.
Настроение по-прежнему было подавленное.
Мы вышли из вокзала и сразу поймали такси. На улице шел дождь, мелкий и грустный. Уже темнело. Вышли где-то в центре на оживленной улице, перебежали на другую сторону и снова поймали такси. Проверяет нет ли хвоста, вяло подумала я.
Теперь мы ехали очень долго. И остановились в каком-то новом районе. Обычные типовые дома, детская площадка. Народу на улице почти нет. Так, отдельные прохожие вдалеке. Мы расплатились и вышли.
Василий неуверенно пошел вдоль подъездов, пока не нашел нужный. Мы поднялись в лифте на шестой этаж. Осмотрелись, повернули направо и постучали в деревянную, окрашенную дверь с номером «114».
Открыл дверь высокий стройный парень, лет тридцати с небольшим, в старых джинсах и футболке навыпуск. Хоть он был без очков, но мне почему-то показалось, что он близорук. Русые, слегка взлохмаченные волосы, как будто он только что вынул из них пятерню. Простое, милое лицо. В толпе такого и не заметишь. Серые глаза, прямой нос. Но красавцем не назовешь.
– Привет, Сергей, – строго сказал Василий Никанорович.
– Вы ко мне? – Недоуменно посмотрел он на нас.
Наверное, точно близорукий, подумала я, а то бы еще больше удивился. Ползунов в дамском платье и шляпке все меньше тянул на существо женского пола. Щетина к вечеру уже явно стала бросаться в глаза.
Василий снял шляпу.
У бедного парня челюсть отвалилась и гулко стукнулась об пол.
– Вы? – обалдело выдавил он.
– Нечего здесь стоять, – по-хозяйски распорядился мой спутник. – Проходи, – подтолкнул он меня.
Я вошла в квартиру. Дверь за нами закрылась.
Квартира, похоже, была двухкомнатная. Первая комната – гостиная, она же кухня, она же столовая, она же прихожая. Довольно просторно, чисто, но как-то голо и неуютно. Сразу видно, мужик живет один.