— Вот как? Скажи: мы приобрели в его лавке фарфоровый чайник.
Патриция перевела. В ответ старик исполнил сложную пантомиму. Все части его тела пришли в движение. Тело кланялось вверх-вниз, голова качалась вправо-влево, руки с выставленными вперед ладонями словно плели в воздухе кружева.
— Почему он затанцевал? — удивилась Элен.
— Любопытно. Послушай. Торговец крайне огорчен, но вынужден сказать, что мы ошибаемся. Он нам ничего не продавал. Сожалеет, что судьба направила нас мимо его лавки. Не знает, что именно мы купили и у кого, но уверен, что сумел бы предложить лучший товар. И не хотим ли мы приобрести…
— Нет. Пусть не морочит нам голову. Опиши чайник.
Пока Патриция говорила, старик внимательно слушал, но беспрерывно качал головой, подобно фарфоровому болванчику. Глаза его совсем спрятались за морщинистыми веками.
— Спроси, знал ли он тя-ю из деревни Цуань.
Старик продолжал качать головой от плеча к плечу, только все быстрее и энергичнее.
— А ее дядю, коллекционера?
— Нет.
— Замечательно, — восхитилась Элен. — Что же он делал в деревушке Цуань на следующий день после убийства?
— Он даже не подозревал о существовании такой деревушки.
— Вот старая лиса! Куда там оборотням! Жаль, я отдала инспектору фотографии и негативы. Не могу предъявить этому типу его собственную хитрую физиономию.
Пока они переговаривались, хозяин молчал и улыбался. Потом произнес какую-то длинную фразу.
— Что он говорит?
Патриция ответила не сразу, так была поражена.
— Интересуется, не скучаем ли мы по дому и не собираемся ли возвратиться в Европу.
— Нет, не собираемся.
— Неужели не торопимся похвастать своими покупками перед друзьями? Или, быть может, наши друзья здесь? Он не допускает мысли, что две такие очаровательные юные дамы живут в полном уединении.
Элен смерила торговца взглядом.
— Уверяет, молодые дамы не должны жить одни. Особенно если они хороши собой, а в доме хранятся ценные вещи. Это сразу две приманки для преступников.
Наступила тишина. Потом Патриция зашептала, точно старик мог понять ее слова:
— Элен, он же предупреждает нас…
Элен стала очень серьезной.
— Выясни, до нас его никто не расспрашивал о чайнике?
Патриция повиновалась. Глаза старика на мгновение широко открылись и снова спрятались за полуопущенными веками.
— Да. Сегодня утром, едва торговец успел отпереть лавку, явился покупатель. Можно было подумать — дожидался с ночи. Очень спешил.
— Как выглядел?
— Лет тридцати. Бледный. Глаза воспаленные, будто не спал ночь. Постоянно оглядывался.
— Во что одет? — спросила Элен и тут же махнула рукой, догадываясь, какой услышит ответ.