Леди удачи. Все пути… (Белоцерковская, Балазанова) - страница 308

— Сэр Оливер Шеффилд?! — молодая женщина в черном платье из тяжелого блестящего атласа страдальчески поморщилась и прижала тонкие пальцы к вискам. — О чем вы, леди? Я понятия не имею ни о каком Шеффилде.

— Постойте! — нахмурилась Джоанна. — Но ваша экономка миссис Онслоу…

— Ах, вот что! Да, Дороти говорила что-то о мальчике. Но подробности я не помню. Мой покойный супруг оставил мне и без того достаточно забот. Я, безусловно, чту его чувства, но, право же, я слабая женщина, и мне не под силу такое бремя, как чужой ребенок.

— Разумеется, — лицо Джоанны, впрочем, сочувствия не выражало. — Но, может быть, вам известно, где он?

— Вероятно, у кормилицы. Адреса я не помню. Кажется, где-то в Лондоне.

— Могли бы мы его забрать?

— Бога ради! В любое удобное вам время.

Джоанна продолжала оставаться бесстрастной:

— И все же, не могли бы вы вспомнить адрес кормилицы?

— Ах, — вдова томно приложила руку ко лбу, — до того ли мне сейчас! Впрочем, адрес, кажется, должен быть среди бумаг бедного сиротки.

Она позвонила. На звук колокольчика вошел лакей.

— Джеффри, принесите шкатулку с бумагами.

— Да, миледи, — склонил седую голову слуга и бесшумно вышел.

Наступило неловкое молчание. Леди Хантингтон рассеянно гладила огромного белого кота. Джоанна не отводила мрачного взгляда от двери. А Ксави с деревянным выражением лица старательно рассматривала гобелен на стене, словно пытаясь отличить пучеглазых всадников от не менее пучеглазых лошадей.

Всех выручило появление пресловутой шкатулки. Вдова достала из нее пакет, перевязанный шелковой лентой, и протянула Джоанне.

— Вот. Здесь всё. Надеюсь, мальчику будет хорошо у вас, — она лицемерно потупила взор.

— Мы тоже на это надеемся, — Джоанна решительно поднялась. — Примите наши соболезнования и позвольте откланяться.

Вдова опустила голову со скорбным видом, которому противоречил невольный вздох облегчения.

Девушки нетерпеливо направились к выходу, едва не столкнувшись с входящим в комнату здоровяком в новенькой ливрее.

— Миледи, где прикажете вешать портрет — в голубой гостиной или в китайской? — донеслось до них. И раздраженный голос в ответ:

— О, Боже! Конечно в голубой! Ничего запомнить не можете, бездельники! Да не забудьте крепом…

Окончание фразы отрезала захлопнувшаяся дверь, о чем подруги не жалели.

— Стр-радалица! — фыркнула Ксави, вприпрыжку сбегая по ступеням широкой лестницы. — Заботы ее одолевают, бедняжку!

— А как же! Скоро сэр Рэндфорд прикатят утешать, а нерадивые слуги траурный портрет не туда волокут. Забеспокоишься! — съязвила Джоанна, не отставая от подруги.