— А чтоб ему и не побегать? Он с отцом живет, в столице, Сашеньку давно не видел. Вот и старается ему угодить, хохочет, носится, как будто сам только-только в школу пошел. Наиграется, заскучает и найдет себе друзей по возрасту… Не к своей ли Машке ты его сватаешь?
— Да пора уж ему на девочек красивых заглядываться…
Ассоциация зацепилась за ассоциацию, мысль за мысль — и понеслось.
«Он слишком любит играть и не знает, когда надо остановиться», — всплыл в воспоминаниях бархатный голос Тантаэ.
«Любви для счастья бывает мало», — вторил ему грустный мамин.
Князь где-то пропадал по своим княжьим делам вот уже пять дней, лишь изредка перезванивая мне на мобильный. От Дэйра тоже — ни слуху ни духу не было. Конечно, Элен не могла упустить такой замечательный шанс и направила все свои усилия на то, чтобы снять с меня гипотетические розовые очки. А я… я слишком соскучилась по ней, чтобы убегать от этих разговоров, и слишком любила и восхищалась ею, чтобы пропускать их мимо ушей.
Мама всегда начинала исподволь.
— А у него есть какое-нибудь хобби? — любопытствовала она. — Давно было интересно, чем может увлекаться такое древнее существо.
— Ну, конечно, есть. Заигрывания с инквизицией, — отшучивалась я и тут же озадачилась: действительно, а как Ксиль проводит свободное время? Не всегда же он сражается или действует на нервы окружающим.
Какие страны ему нравятся?
Что за книги он читает?
Есть ли у него заветная мечта?
У Элен была тысяча вопросов. А у меня — ни одного точного ответа. Только шутки, легкомысленные замечания и смешки. Мама медленно, но верно подводила меня к мысли о том, как мало у нас общего… Да я и сама это понимала — где-то в глубине души. Наверняка все мои чаяния Ксиль знал на три шага вперед. Но для меня-то князь был закрытой книгой!
Я не понимала его. Конечно, когда мы вместе влипали в какое-нибудь приключение, это не слишком-то и волновало — выбраться бы без потерь. Но теперь, в разлуке, появилось время обдумать все заново… Да что там «все», хотя бы последний месяц!
Максимилиан часто вел себя, как шестилетний ребенок — эгоистично, капризно и алогично. Но параллельно он умудрялся проворачивать уму непостижимые фокусы. Например, князь «раскачивал» психику Дэриэлла, то подводя его к черте срыва, то заботливо отталкивая от нее. И постепенно целитель изменялся. Исчезали заботливо возведенные барьеры, недопустимое и немыслимое сперва становилось возможным, а потом и вовсе единственно верным…
Ксиль попросту дрессировал Дэйра — сейчас, когда Элен задавала такие правильные и жестокие вопросы, это становилось очевидным.