– Стоило бы, – ответил разочарованный Торквемада. – Казнь хоть и быстрая, зато самая позорная. Знаешь, каким путем выходит душа из тела повешенного?
Однако Жанну провели мимо виселицы прямо к костру.
Только тут она обнаружила, что казнить собираются не только ее.
В голове королевы мелькнула мысль, что крестоносцы захватили тех, кто пытался ее освободить. Но у виселицы в ряд поставили людей, которых Жанна никогда в жизни не видела.
У нее была хорошая зрительная память.
Из двух девушек в этом ряду одна была одета в белый медицинский халат со штампом больницы имени Кащенко. А другая была без одежды, и Жанна поинтересовалась у палачей, которые привязывали ее к столбу, почему так.
– В знак особого позора для нераскаявшихся грешников, – любезно пояснили ей.
– Это дискриминация! – возмутилась Жанна. – Требую равных прав для язычников!
Тут все решили, что архиведьма рехнулась от страха перед костром. Такое бывало часто, и этому крестоносцы не удивлялись.
– На том свете потребуй! – закричали ей.
– И потребую! – ответила Жанна и понесла полную околесицу, проповедуя равенство еретиков на этом свете и на том.
Другая раздетая девушка, которая очень стеснялась своей наготы и, похоже, страшно боялась смерти, вдруг оживилась, словно выходка королевы ересиархов давала ей какой-то шанс на спасение.
И правда – палачи и конвоиры невольно отвлеклись на эти выкрики, а один из приговоренных к повешению мужчин, который до этого вел себя смирно, бросился в драку, хотя руки его были связаны за спиной, и драться он мог только корпусом, головой и ногами.
Другие были готовы последовать его примеру, и их с трудом удержал конвой.
Такого еще не было в новой истории аутодафе. Бунт приговоренных. После голодного заключения, пыток и кошмарного пути к месту казни под палящим солнцем, всемером против сотен крестоносцев!
Воистину Жанна была колдуньей.
Даже на костре и в помрачении рассудка она несла смятение и смуту.
И только великий инквизитор Торквемада, который очень внимательно глядел по сторонам, заметил, что во взглядах Жанны нет и следа безумия.
Этот взгляд, острый и ясный, метался по окрестным строениям и руинам.
Она словно кого-то искала.
А потом глаза ее замерли, и Торквемада автоматически посмотрел в ту же сторону.
Еще через секунду туда смотрели уже все.
По асфальтовой дорожке со стороны реки приближался всадник. Его одежда была украшена крестами, и старинную пожарную каску, сверкающую на солнце, тоже украшал золотой крест, приваренный сверху.
Многие крестоносцы узнали этого рыцаря, другие слышали о нем в новейших легендах о крестовом походе, но в поднявшемся шуме трудно было разобрать, кто о чем кричит.