Она хихикнула.
— Что?
— Я давно хотел у тебя спросить, да случая подходящего не было. Ты не перескажешь мне содержание той книги? Очень интересно, чем там всё закончилось. Как она называлась? "Необузданный дикарь"? Там вообще о чём?
Степнова фыркнула и уткнулась носом в его руку. Андрей рассмеялся и пощекотал её.
— Что?
— Нежный.
— Что?
— Нежный! Он нежный был, а не необузданный!
— Ах вот как! — Андрей крепче обнял её и задышал ей в ухо. — Значит, ты любишь читать любовные романы?
Ксения лишь плечами пожала, неожиданно ощутив комок в горле.
— Любишь. Любовные романы, конфеты "Южная ночь" и заниматься любовью на сене. А ещё грозы боишься. Просто мечта, а не женщина.
— Чья мечта? — чуть слышно шепнула она.
Андрей на секунду замялся, а потом шепнул в ответ:
— Любого нормального мужика.
Андрей подал ей руку, и Ксения пробежала по мостику. Точно так же, как и полтора часа назад, только теперь в обратном направлении. Говоров прижал её к себе, опустил голову и поцеловал в шею, а Ксения прислушалась.
— Она больше не квакает.
Андрей поднял голову и посмотрел удивлённо.
— Кто?
— Лягушка. Молчит.
Он тихо рассмеялся.
— Её дождём смыло. Куда-нибудь на юг. Пойдём, ты замёрзла.
Ксения кивнула. Она на самом деле замёрзла. В мокром насквозь платье, на прохладном ветерке, она тут же затряслась. И постоянно облизывала губы, которые щипало после поцелуев. Пока шли по полю, она ещё позволяла Андрею держать её за руку, да и сама за него цеплялась, а когда могла, прижималась, чтобы было теплее, но как только вошли в деревню, сразу отошла от него на пару шагов.
Говоров усмехнулся.
— Боишься сплетен?
— Это деревня, Андрей. Тут даже повода особого не надо, чтобы слухи пошли.
Он сунул руки в карманы джинсов и улыбнулся в сторону.
— Да… зато какое им теперь удовольствие… вон бабулька из окна смотрит, видишь?
— Прекрати! — рассмеялась она.
— А что? Где были всё это время, все мокрые, загадочные… У меня вид загадочный?
— Нет. А как я выгляжу?
— Хочешь, чтобы я дал развёрнутый ответ?
От его тона Ксения начала краснеть, а Говоров снова рассмеялся. У него вообще было на редкость хорошее настроение.
Отец встречал их у калитки. Увидел их, насквозь мокрых, и покачал головой.
— Говорили ведь вам…
Ксения снова облизала губы, а потом выдавила из себя улыбку. Говоров тоже улыбнулся.
— Ничего страшного, Михаил Сергеевич. Промокли немного.
На крыльце прыгал Ванька. Надежда Александровна держала его за руку и не давала спуститься.
— Мама!
— Ты проснулся? — Ксения вбежала по ступенькам крыльца, избегая смотреть матери в глаза. Наклонилась и поцеловала сына в щёку.