– Я не имею полномочий вести переговоры о сдаче крепости, но ежели вашему высочеству угодно обладать Шушой, обратитесь в Тифлис к генералу Ермолову, который предпишет нам оставить крепость, если только удержание Карабаха не входит в его соображение.
– Мне незачем посылать в Тифлис, – крикнул Аббас, – я уже сказал, что Ермолова там нет.
– У нас другие сведения. Но где бы ни был наш командующий, крепость без его приказа мы сдать не можем.
Принц пробормотал ругательство и сделал знак, по которому капитана вывели из шатра. И только он достиг ворот крепости, как разом заговорили все неприятельские пушки.
В крепости сыграли тревогу.
Принц погнал своих людей в новую атаку, но это не был стремительный бросок на противника. Люди шли, повинуясь безотчетному страху перед яростью принца. Они считали себя приговоренными к смерти: впереди ожидал огонь непокорных гяуров, а сзади, не знающий пощады и жалости Аббас-Мирза. Реут выдвинул для их встречи гренадер – так стали называть длинноруких солдат, с помощью которых недавно были сожжены ракеты персов. Гренадеры в русской армии – отдельный род войск, у них своя форма и особая шляпа, без полей, это чтобы не мешала метать гранаты (гренады). Официально в пехотных полках гренадер иметь не полагалось, они были сведены в специальные гренадерские соединения, но чего не сделаешь по необходимости? Армяне в своей мастерской наделали бомб-самоделок, с их помощью и решили на этот раз отогнать супостата. А тех, кто станет их метать, по-иному и назвать нельзя.
Начали гренадеры свое шумное дело, и земля словно в ад превратилась: грохот, взрывы, огонь... Урон врагу, правда, небольшой, самоделки, они и есть самоделки, но страх, конечно, нагнали немалый. Стали сарбазы на землю валиться, уши затыкают, кричат что есть мочи, гром усугубляя, – словом, сущая преисподняя. И продолжалось так, покуда гранаты не кончились, но персы об этом так и не узнали, поскольку в их ушах еще долгое время стоял ужасный шум и головы звенели, как медные тарелки.
Аббас-Мирза приказал остановить атаку и предложил продолжить переговоры. Был послан тот же Клюгенау.
– Ну что, одумался ваш полковник?
– Мы оставим Шушу, когда получим приказ Ермолова.
– Хорошо, пошлите в Тифлис своего офицера, а до получения приказа пусть будет перемирие. Даю вам девять дней.
Договорились также, что на это время под присмотром персов можно будет пользоваться соседними мельницами для помола крепостного зерна. Наблюдение за условиями перемирия в Шуше должны будут осуществлять два знатных персидских представителя, а заложником их безопасности станет комендант крепости, которого надлежит отправить в персидский лагерь. На следующий день в Тифлис с новым письмом полковника Реута в сопровождении одного из казаков отправился капитан Клюки фон Клюгенау, больно уж ему понравились посольские обязанности.