– Мне приходится тоже нелегко: едва собираюсь надеть корону, как подвергаюсь испытаниям, и даже персияне – народ, который мы до сих пор держали в покорности, уже взяли несколько наших провинций. Неужели в России не осталось людей, которые могут отстоять ее достоинство? Я тебя прошу: поезжай на Кавказ для меня и для России. Посмотри: возле меня сорок генералов и нет ни одного, кому я мог бы доверить подобное поручение. Я знаю, ты любил моего брата, которому я наследую трон, тень его сейчас стоит между нами, и он тоже просит тебя ехать.
Николай помолчал и, приблизившись к Паскевичу, продолжил:
– Ты говорил Дибичу о затруднениях от Ермолова, это правда, но он опытный командующий, начальствует там уже десять лет и знает местные условия. Это тебе будет полезно и позволит быстро освоить обстановку. Я прикажу, чтобы он ничего не предпринимал без совещания с тобой, не делал никаких распоряжений по военной и гражданской части. А на крайний случай дам тебе особый приказ, по которому в случае беспорядков или если он станет противодействовать моим распоряжениям о совместных действиях, ты сменишь его...
С этими словами Николай тут же собственноручно написал этот приказ и вручил его Паскевичу. Тому ничего не оставалось делать, как произнести подобающие случаю верноподданнические слова и направиться к месту своего назначения, не дождавшись коронационных торжеств. А пока он, не особенно спеша, чтобы не опередить подход выделенных для усиления сил, едет на юг, войска Кавказского корпуса продолжали вести ожесточенные бои.
Задержка персидского войска на передовых рубежах позволила Ермолову собирать и формировать силы для отпора врагу. Из разбросанных по Линии войск следовало создать несколько группировок, способных преградить путь армии Аббас-Мирзы. Неожиданная задержка персов под Шушой дала возможность определить рубеж встречи – Елизаветполь. На пути к нему и начали формироваться заградительные войска, возглавить которые, по мысли Ермолова, должен был смелый и решительный человек, хорошо знакомый с местными условиями. Его выбор пал на генерала Мадатова.
Тот проводил лето на Кавказских Минеральных Водах, лечась от легочной болезни, но как только узнал о вторжении персов, вскочил в перекладную тележку и прибыл в Тифлис. Ермолов поставил ему боевую задачу и счел необходимым остудить не в меру горячего любимца: «Бога ради, будь осторожен и против сил неразмерных в дело не вдавайся. Суворов, как ты знаешь, слова „ретирада“ не употреблял, называл ее прогулкой. Вот и ты, любезный князь, прогуляйся, когда станет не под силу. Стыда в том не будет». Получив такое напутствие, Мадатов без всякого сопровождения отправился к войскам, стоящим у Красного моста, на границе древней Грузии.