После недолгих сборов отряд из пяти рот гренадер с шестью орудиями и конной грузинской милицией под командованием Мадатова двинулся по дороге на речку Гассан-Су. По пути к ним присоединился батальон ширванцев с двумя пушками. На рассвете стали переправляться через речку Таус и услышали сигналы тревоги. Как ни спешили, вражеский лагерь нашли покинутым: персы его спешно оставили и заняли позиции на вершине горы. Мадатов приказал грузинской коннице скакать наперерез неприятелю, а во фронт выставил всю орудийную наличность для стрельбы прямой наводкой. Видя движение пехоты и обходившую конницу, ощутив разящий орудийный огонь, персы бросились бежать в совершенном беспорядке. У них после ночного отдыха это получилось так быстро, что наши никак не смогли угнаться. Самым стремительным оказался сам царевич Александр, у него кони были чистокровные, резвые. Они так понесли, что остановить их удалось только на персидской земле. Остальное же войско рассеялось по окрестностям. Преследовать их не было никакой возможности.
Дав короткий отдых своему отряду, Мадатов вернулся в лагерь. Здесь его ожидал курьер от Ермолова, предупреждавшего, что царевич Александр идет в Кахетию. «Уже не идет, ваше высокопревосходительство», – составил Мадатов ответную реляцию и стал думать о том, как ее доставить. Много времени это не заняло, поскольку явился генеральский адъютант с известием о прибытии спешного гонца от генерал-адъютанта Меншикова. Мадатов не выказал даже удивления.
– Вот видишь, – сказал он Болдину, – царский посол пожаловал. И кто, казалось бы, ждал его в наших диких краях? Возьмешь мое донесение генералу Ермолову и пристанешь к посольским, они тоже в Тифлис идут. И девицу с собой прихвати, от греха подальше...
Антонина вспыхнула, а Мадатов дружески тронул ее за руку и сказал:
– Пожалей, Антоша-джан, дядю Валю. Мне однажды поручил Ермолов доставить юную дочь кадия в целости и сохранности, так я три ночи не спал, сторожа ее от своих адъютантов. Это ж такие бестии. Мне спокойнее, если вы оба будете под защитой царского посла. Я ему подмогу вышлю и о вас напишу. Ну, дети мои, с Богом...
В тот же вечер три сотни из отряда Мадатова отправились на выручку российского посла к Джелал-оглынскому лагерю, а с ним были поручик Болдин и девица Антонина.
Александр Сергеевич Меншиков, правнук знаменитого сподвижника Петра I, унаследовал от него независимость поведения и острый ум. С императором он был в приятельских отношениях и за свою долголетнюю службу проявил себя на многих поприщах. В нынешнем, 1826 году ему пришлось надеть мундир дипломата.