С самого начала Саксон ясно дал понять, что не позволит себя опутать, а ребенок не просто путы, это неразрывная цепь. Он нашел бы это невыносимым. Одного осознания ее беременности было достаточно, чтобы заставить его умчаться прочь.
Она пыталась было вызвать в себе негодование по этому поводу, но не смогла. Она пошла на все это с открытыми глазами. Саксон никогда не пытался что-то от нее утаить, никогда не давал никаких обещаний. В самом начале их отношений он недвусмысленно удостоверился, что она осведомлена о том, что он никогда не предложит ей нечто большее, чем физические отношения. И не сделал ничего, кроме того, что собирался сделать. Не он виноват том, что подвели противозачаточные средства, не он виноват в том, что, потеряв его, она разобьет свое сердце.
Шум воды в душе затих. Через минуту Саксон обнаженным вошел в спальню, вытирая полотенцем мокрые волосы. Мельком взглянув на нее, он нахмурился, когда он увидел, что она все еще в постели. Он повесил полотенце на шею, подошел к кровати и присел рядом с ней, скользнув рукой под простыню в поисках ее теплого, гибкого тела. Его рука легла на ее живот.
Как ты? — с беспокойством спросил он. — Ты действительно уверена, что я не сделал тебе больно?
Она накрыла его руку своей.
Все хорошо.
И даже более, чем хорошо — лежать здесь, под его рукой, покоящейся над ребенком, которого он ей дал.
Он зевнул, затем повел плечами, расслабляя мышцы. Теперь в нем не было никаких признаков напряженности, он выглядел расслабленным, в глазах сквозило ленивое удовлетворение.
Я бы поел. Что ты предпочитаешь — куда-нибудь сходим или поедим дома?
Давай дома, — ей не хотелось провести их последнюю совместную ночь посреди переполненного ресторана.
Он хотел было встать, но она, сжав его руку, удержала его на месте. Он с некоторым удивлением посмотрел на нее. Она глубоко вздохнула, зная, что должна покончить с этим сейчас, пока не растеряла всю храбрость, но когда слова прозвучали, они оказались вовсе не теми, что она намеревалась сказать.
Я тут подумала… что бы ты сделал, если бы я вдруг забеременела?
Его лицо лишилось всякого выражения, словно захлопнулись ставни, взгляд подернулся льдом.
Низким голосом он размеренно произнес:
С самого начала я предупреждал, что не намерен жениться на тебе. Ни при каких обстоятельствах. Так что не пытайся забеременеть, чтобы форсировать события. Если хочешь замуж, то это не ко мне. И, возможно, мы должны будем расторгнуть нашу договоренность.
Напряженность вернулась. Каждый мускул его большого тела окаменел, пока он, в ожидании ответа, сидел на краю кровати, но на его лице не было и намека на беспокойство. Он уже принял решение и теперь хотел услышать ее. Такая тяжесть легла ей на грудь, что она едва смогла ее вынести. Но его ответ был именно тем, который она ожидала.