Верный Голкин, похоже, за несколько дней узнал столько, на что другому не хватило бы и нескольких месяцев. Какой ценой дались эти знания, можно только догадываться. Воспаленные от недосыпа глаза, ввалившиеся щеки, хрипловатый голос и насморк говорили о многом. Василий наверняка мало спал, перекусывал на ходу да еще, кажется, здорово простудился. И все для того, чтобы потрафить капризам шефа. Не из угодливости (северянин этим качеством не обладал ни на йоту), но из искреннего уважения и желания помочь запутавшемуся мужику. В Лебедеве шевельнулась совесть.
– Ты прав, больше перебивать не буду. Слушаю тебя очень внимательно. Итак?
Василий Иванович основательно поработал с платком и, переместившись, наконец, взглядом на шефа, прогундосил:
– Помните того бедолагу с пробитой головой?
– Кого?
– Моего соседа по палате. Ну, когда у нас неувязка с Аркадием вышла и я загремел на больничную койку, припоминаете?
Конечно, он помнил. Еще бы забыть то чужое молчаливое безразличие в ответ на его «Добрый день!», собственное ожидание на лестничной площадке и любопытные взгляды прошмыгавших мимо медсестер.
– И что?
– Это был ее бойфренд, как теперь говорят, Вадим Стернов, известный ресторатор. – Василий привычно поднес к носу платок, через паузу уточнил: – Правда, на тот момент они уже не общались.
– Тогда какого черта она торчала в палате?
– А кто ж этих баб разберет? – философски заметил Голкин. – Не знаю, может, из жалости навещала. Да вы, наверное, слышали об этом деле, – оживился сыщик. – Фамилия Стернов – почти что бренд. У этого деятеля была целая ресторанная сеть: три – в Москве, два – в Питере, вроде в Сочи еще собирался открыть. Оформление, обслуга, кухня – все по высшему разряду. Я как-то заглядывал в «Ледяной дом» на Остоженке, мне понравилось. В свое время на мужика наезжали подольские, хотели влезть в его бизнес. Потом как будто приутихли, видно, договорились – в общем, обычная история. Но пару лет назад у бедняги опять возникли проблемы. Подольская шелупонь приглядела ресторанчик на Беговой, недалеко от ипподрома. Вы не были там, Андрей Ильич?
– Нет.
– До сих пор без предварительного заказа туда вечером попасть очень трудно. Таких пельменей я даже в Майске не ел, а у нас их умеют лепить, как нигде, уж вы поверьте.
– Меня не интересует ресторанный бизнес, и я не люблю вареное тесто с мясом.
– Подольские собирались влезть в долю, – невозмутимо продолжал Василий, – а когда договориться не получилось, проломили ресторатору голову, как и мне. Только я оказался удачливее, выжил. Видно, мой калган выдубили морозы, – ухмыльнулся северянин, – никакая гниль не берет.