– Мда-а, – многозначительно протянул Евгений, глядя вслед удалявшейся паре, – уж лучше одиночество, чем такой союз.
– Глупости, – возразила Инна, – они счастливы вместе, разве этого не видно? Бабушка всегда говорила: на хорошую жену смотреть хорошо, а с умной жить хорошо. Наша бабуля была мудрой женщиной, правда, дед?
– Так, золотце.
– Давайте выпьем за мою умницу-жену! – Молодожен поискал глазами официанта.
– Я принесу шампанское, – засуетился Семен Львович.
– Да вот же наши бокалы. – Инна как заправская хозяйка вручила каждому по бокалу. – Мы собирались из них пить, Юрий Петрович помешал, – напомнила она с улыбкой.
– Это шампанское уже выдохлось, – пробормотал Моисеев, – я принесу другое.
– Не мальчик за выпивкой бегать! – остановил его новоявленный родственник. – Пить будем, что моя жена предлагает, но сначала я кое-что скажу. – Женька, который никогда раньше не лез за словом в карман, старательно наморщил лоб, задумался, глубоко вздохнул, потер переносицу и, не отрывая глаз от своего «мышонка», неожиданно признался. – Я вчера ходил в церковь. Молча пялился на иконы, свечек наставил. Кто бы сказал про меня такое еще месяц назад, поднял бы идиота на смех. А теперь сам, как идиот, молился небесам, чтобы оставили тебя, Инка, со мной навсегда, до самой моей последней секунды, – Евгений поднял бокал. – За твое здоровье, мышонок! Будь со мной счастлива, переживи меня. Я не хочу смотреть на этот мир только своими глазами. За тебя! – и осушил бокал до последней капли. Инна хлюпнула носом, но выпила шампанское до дна. – Эй, Львович, не филонь! – заметил Евгений моисеевскую попытку отставить вино в сторонку. – Не хочешь выпить, чтобы внучка долго жила?
– Типун тебе на язык, – огрызнулся старик. – Дай Бог, чтобы ты любил ее так же, как я.
– Вот и пей, – благодушно посоветовал молодожен, – шампанское не яд, не отравишься.
Семен Львович изменился в лице, видно, шутка его покоробила, но вино выпил, даже перекрестился после, чего в жизни никогда прежде не делал. Кажется, Женькин пример оказался заразительным.
– Для верности, – пробормотал он, – чтобы вы были счастливы и прожили вместе лет сто, да.
Через час Лебедеву надоело чужое веселье. Главное для себя он уже уяснил: эти двое действительно любили друг друга. Искренне пожелав им удачи, старый друг незаметно уехал. Здесь доставало радости и без него.
А на рассвете разбудил телефон. Серая трубка, казалось, подскакивала от нетерпения сообщить свою новость.
– Да, – буркнул Лебедев, протирая глаза, стрелки на часах показывали четверку. В ухо кто-то захрюкал. – Я тебе, стервец, яйца оторву, – разозлился Андрей Ильич, – вычислю и оторву!