Лидером нашей финансовой системы должно было стать Санкт-Петербургское общество взаимного кредита и с этим не возникло особых проблем. Разработкой нашей финансовой политики занимались профессионалы этого дела, а потому с первых же дней всё пошло, как по маслу, ведь разориться с такой прорвой золота, которая у нас имелась в земле, мы попросту не могли. Нацелена же она была в первую очередь на создание в России того времени самой современной и надёжной финансовой системы, которую должен будет возглавить наш главный финансист — Беркут. Он должен был стать князем Дмитрием Ивановичем Куракиным двадцати семи лет от роду, служивший в штабе Отдельного корпуса пограничной стражи при Министерстве финансов и имевший в нем большие связи, будучи майором в двадцать шесть лет. Именно его мы собирались "протолкнуть" в министры финансов, чтобы казнокрады не разграбили наши кредиты.
Практически одновременно с разработкой плана внедрения, мы занялись планированием множества первоочередных операций и это была очень тяжелая, кропотливая работа. Когда она была в самом разгаре, из России пришло страшное известие. В конце апреля две тысячи шестнадцатого года произошел взрыв реактора второго энергоблока Калининской АЭС. Хотя на этой атомной электростанции и были установлены реакторы ВВЭР-1000, считавшиеся безопасными, один из них всё же взорвался, выбросив в атмосферу огромное количество радиоактивных веществ. Мы узнали о том, что Калининская АЭС взорвётся ещё до отъезда в Белоруссию и даже предупредили кого нужно, но все были заняты зимней олимпиадой в Сочи и попросту отмахнулись от нас. Мы не могли рисковать и потому на этом остановились, так как этот взрыв унёс не так уж и много жизней.
Радиоактивное облако несколько дней сносило ветром на север и это дало возможность множеству людей покинуть Москву, но потом оно повернуло сначала прямо на юг, потом на юго-восток и огромная территория подверглась радиоактивному заражению, но не это было самое страшное. Из страны немедленно сбежали на Запад все те господа, которые её так усердно разворовывали. Все, включая президента, его аппарат, правительство и деятелей из Госдумы. Страна оказалась обезглавлена, а народ деморализован. В России начался хаос и что самое главное, не нашлось никого, кто смог бы организовать людей. Хотя это было подчас невыносимо тяжело, мы всё же вели наблюдения в доступном нам две тысяч двадцать восьмом году и узнали, что куда больше людей погибло в схватках за кусок хлеба и глоток чистой воды, а также от других техногенных катастроф, чем их умерло от радиации. Немало людей было убито также, когда они пытались спастись бегством, на сопредельных границах. На Западе же это всё было названо карой за грехи русского народа.