— Что ты там видишь? — поинтересовался Светояр. — Скажи, Хельге.
— Ольга, — поправила жрица огня с лёгкой улыбкой.
— Авось, — сказала девочка.
— Что?
— Мой братик.
Жрицы огня зашептали. Одна из них склонилась к Светояру:
— У неё был брат?
Волхв пожал плечами:
— У тебя есть братик, маленькая?
— Да. Авось. Он делает мне кораблики. Он там. — Она показала на огонь. — Ему уже лучше.
Волхвиня пристально посмотрела на Светояра, и снова шёпот прошёлся по головам жриц.
— Не выжил никто, — печально покачал головой Светояр. — Гридни князя всех похоронили. Она единственная.
И тогда совершенно отчётливо прозвучал голос девочки:
— Авось жив. Он болел, но теперь ему лучше. Он… у… его спасли.
Жрицы переглянулись.
— Что ты хочешь сказать, маленькая? — деликатно начал Светояр. — Твоего братика?
— Авось жив. Его спасла Злая Баба.
5
Лето прошло свой зенит и уже клонилось к закату. Вот-вот лес начнёт желтеть; а потом отпылают факелами листья, как погребальный костёр, и останутся на осеннем ветру лишь голые скелеты деревьев. Но до этих дней ещё далеко.
Речка обмелела — это лето выдалось скудным на дожди. И однажды утром, когда солнце будет играть в капельках росы, старый мудрый ворон удивится ещё раз. На камнях у водопада он обнаружит мальчика. Целёхоньким и невредимым старый ворон увидит мальчика, который так и не стал его добычей.
Авось словно проснулся. В его голове обрывками сновидений ещё роились какие-то смутные воспоминания, но что из них было правдой, мальчик не знал. Он сидел на нагретом солнцем валуне рядом с водопадом и понятия не имел, как здесь очутился.
Раны больше не болели. Авось поёжился и взглянул на другую сторону реки, туда, где был запретный лес. Вдруг в его голове словно раздвинулись какие-то тени, приоткрывая нечто таинственное и страшное, что с ним произошло. Мальчик вздрогнул, но потом всё опять заполнилось туманом. Он знал только, что его пытались убить. Эта картинка, как и предупредительный клич отца, как и Незван, плывущий на спине, широко раскинув руки, запечатлелась чётко. И он даже вроде бы, захлебываясь, падал в водопад, и его спасли. Но кто? Что? Дальше следовал провал.
Авось смотрел на привычный мир, на пороги, речку, лес, и какой-то сквознячок, дующий с запретных земель, еле слышно подсказывал ему, что привычного мира больше нет.
— Сестрёнка, — прошептал Авось, и это было его первое слово, сказанное в мире живых. — Отец, мама…
Авось попытался подняться. Ноги не слушались, как будто были не его, а может, просто затекли. Надо скорее побежать в деревню. Надо сказать всем, что он жив…