– Когда я был маленькой девочкой, – пробормотала она, – у моей матери с отцом бывали ужасные скандалы.
Она снова умолкла.
Декер ждал.
– Я понятия не имела, из-за чего они скандалили, – тем же тихим напряженным голосом продолжала Бет. – И до сих пор не знаю. Измены. Проблемы с деньгами. Пьянство. Все равно. Каждую ночь они кричали друг на друга. Иногда дело не ограничивалось только криком. Они швырялись друг в друга разными вещами. Они дрались. Особенно ужасными эти скандалы бывали в праздники. В День благодарения, в Рождество. Моя мать готовила хороший стол. А потом каждый раз перед самым обедом что-то случалось, и они начинали снова орать друг на друга. Отец хлопал дверью и уходил из дома. Мы с матерью ели этот обед вдвоем, и она все время рассказывала мне, какой он поганый ублюдок, подонок и мерзавец.
Снова наступила тишина. Декер хорошо понимал, что не стоит торопить Бет; то, о чем она ему уже рассказала и намеревалась рассказать еще, было настолько личным, что только она сама могла определять, как, в какой последовательности и в каком темпе рассказывать.
– Когда скандалы доходили до крайнего ожесточения, которого я уже не могла переносить, я просила родителей остановиться. Я кидалась к отцу, пытаясь заставить его перестать избивать мать. И в конце концов он стал набрасываться на меня, – сказала после долгой паузы Бет. – Мне все еще время от времени мерещится отец, бегущий за мной с кулаками. Я боялась, что он убьет меня. Это случилось ночью. Я вбежала в свою спальню и попыталась придумать, где бы спрятаться. Крики в гостиной делались все громче и громче. Я сложила подушки на кровать и накрыла их одеялом, чтобы казалось, будто я там сплю. Наверно, я видела что-то подобное по телевизору или, может быть, где-то читала. А потом залезала под кровать да там и спала, надеясь, что отец меня не найдет, когда придет в спальню, чтобы избить меня. С тех пор я так и спала.
Плечи Бет вдруг задергались. Декер понял, что она плачет.
– А твое детство было таким же? – спросила она, немного погодя.
– Нет. Мой отец был кадровым военным. Он был жестким человеком и превыше всего ставил дисциплину и порядок. Но он никогда не бил меня.
– Счастливый. – Бет пошевелилась в темноте. Вытерла глаза, сообразил Декер. – Я любила читать сказки о рыцарях и прекрасных дамах. О короле Артуре и тому подобное. Я постоянно представляла себе, как сама становлюсь участницей сказочных событий и что ко мне приезжает рыцарь, который дает клятву меня защищать. Еще ребенком я хорошо умела рисовать. И часто рисовала этого рыцаря, каким он мне тогда представлялся. – Зашуршали простыни; Бет повернулась к нему, и в лунном свете он заметил, что на ее щеках блестят слезы. – Если бы я могла сейчас нарисовать этого рыцаря, он был бы похож на тебя. С тобой я чувствую себя в безопасности. Мне больше не нужно спать под кроватью.