Трап был спущен с левого борта, и вахтенный офицер, очевидно, уведомил командование о подходе катера. Маккол увидел фигуры в белой форменной одежде, выходящие на квартердек. Не каждый день военно-морской атташе в звании пост-капитана[33] после важного морского сражения наносит визит коммодору. Харвуд постарался, чтобы встреча прошла на высшем уровне, и Маккол не мог этого не оценить. Катер плавно подошел к борту, Маккол взбежал по трапу на квартердек, где его встретили коммодор Харвуд, капитан Вудхаус, коммандер Эверет, лейтенант-коммандер Медли и вахтенные офицеры, застывшие в военно-морском приветствии. Маккол стянул с головы шляпу, машинально подумав, что на ней слишком яркая лента, затем снова надел. Было бы хорошо, если бы его первые слова заняли достойное место в Оксфордской книге цитат, а если бы он был французом, у которых врожденная склонность к таким вещам, он бы наговорил для этой книги не меньше чем полстраницы. Но Маккол, подумав, сказал Харвуду:
– Здравствуйте, сэр.
Харвуд, похоже, был вполне удовлетворен. Он ответил:
– Приветствую вас, Маккол. Очень рад вас видеть. Вы знакомы с Вудхаусом, не так ли?
Тут у Маккола появилась еще одна возможность сказать что-нибудь особо запоминающееся. Он сказал:
– Здравствуйте, Вудхаус. – И мужчины обменялись рукопожатиями.
Харвуд продолжил знакомство:
– А это Медли, мой штабист.
Маккол повторил манипуляции со сниманием и надеванием шляпы и сказал:
– Здравствуйте, Медли.
Поздоровавшись со всеми, Маккол вернулся и внимательно посмотрел на Харвуда. Этот момент запомнился им надолго. Глаза Харвуда блестели, и Маккол почувствовал, что его захлестывают эмоции. Он хотел что-то сказать, но слова застревали в горле. Его спас Харвуд, схватив за руку и потянув в сторону.
– Идите сюда, скорее! – воскликнул он и увлек за собой на другую сторону квартердека.
Остальные офицеры остались на месте.
– Ну а теперь, Маккол, – возбужденно заговорил он, – вы должны остановить его.
У Маккола в полном смысле отвалилась челюсть, и он потрясенно уставился на коммодора.
– Остановить? – воскликнул он, едва к нему вернулся дар речи. – Но мы из кожи вон вылезли, чтобы заставить уругвайцев вышвырнуть его из порта!
Харвуд только отмахнулся.
– Да, конечно, я все понимаю. Ваши действия вполне естественны при создавшихся обстоятельствах, но абсолютно неправильны.
Маккол возвысил голос ровно настолько, как может позволить себе пост-капитан в беседе с коммодором:
– Мы уже убедили их!
– А теперь разубедите, – невозмутимо ответствовал коммодор. – Вы обязаны сделать все возможное, чтобы не дать ему выйти в море.