– Уймись, успокойся, – перебил его второй. – То, что ты дуреешь от всего этого и от этой жизни – совершенно неважно, и никого не интересует. Хоть я и назвал создание информационных потоков идиотизмом, но ты правильно сказал: нам действительно надо их создавать... Вот это – важно, и это будет кого-то интересовать. Хоть я и не откажусь от своих слов про то, что это занятие полно идиотизма. А то, что ты дуреешь от такой жизни – это не важно, поскольку при этом ты, как и я, все-таки создаешь информационные потоки...
– Которые мы создаем наравне с другими идиотами... – продолжил его фразу тот, что был одет в измятый коричневый костюм. – Действительно, информационные потоки создавать надо. Но те, кто их создает – в большинстве своем – идиоты! И это самое ужасное! Мы живем в окружении идиотов. Самая ужасная черта нашего положения – это постоянная жизнь в окружении идиотов. Большинство людей не так умны, как хотелось бы. Но именно благодаря тому, что они тупы, и существуют эти самые информационные потоки. Но я не могу в этом участвовать!.. Я дурею от этого, я схожу от этого с ума! Постоянное соприкосновение с идиотами для нормального человека убийственно. Мозг нормального человека выдержать этого не может. Но большинство людей – вовсе не нормальны! Нигде нет нормы, ни в чем нет нормы. А в отсутствие нормы стремиться к каким-то идеалам совершенно бессмысленно. Ведь это будут идеалы только для себя. А для чего мне одному идеалы? Я хочу служить обществу. Но обществу не нужно мое служение. Обществу, похоже, и так хорошо. Вообще, никому ничего не нужно! Я никому не нужен! У меня есть какие-то мечты, но они кажутся всем смешными! Они мне самому кажутся смешными! Кому это сейчас нужно?! Кого это может сейчас тронуть?! Обществу и так хорошо. Людям ничего не нужно. Я никому не нужен. Кому это сейчас нужно?! – упорно повторял он.
Человек в измятом коричневом костюме, похоже, расходился все больше и больше, так что его собеседник был вынужден положить ему руку на плечо и затем увлечь за собой дальше по широкой асфальтированной дороге, что вела вглубь парка. Они медленно двинулись туда, где была гуще зелень, людей – меньше, парк затягивал их в себя все бесповоротней и бесповоротней.
– Ты не должен так выходить из себя, – говорил при этом тот, что был одет в темно-синий пиджак и серые брюки тому, что носил измятый коричневый костюм. – То, что ты станешь выходить из себя, тебе ничего не даст. Сейчас у тебя... У нас совсем другие дела. Итак, сейчас мы ждем прихода информации... По интересующему нас поводу. А именно – прибытие машины на замену той, что уже имела несчастье сломаться, пока мы мчались на ней с этих дурацких, совершенно нам не нужных... Я имею ввиду лично нам с тобой не нужных переговоров... Которые, тем не менее, крайне нужны нашему начальству и нашей транснациональной корпорации, – последние слова человек в темно-синем пиджаке говорил уже вслед тому, что был в измятом коричневом костюме, потому что тот, не дослушав, развернулся и пошел обратно к дороге.