— Он у тебя что, все время летает? — поинтересовался Зверь, выходя в дверь.
— Нет, конечно. На холме поднимаем ночью на восемьдесят метров воздушный шар с камерой. И на той стороне, где паром, еще один. А летает Летчик теперь редко — последний самолет остался, жалко, если разобьется. Он вообще глубоко в последнее время задумался. Решает, как лучше именоваться. «Летчик» уже устарело.
— И «Многоликий» мне тоже не нравится, — сообщил Летчик.
— Многоликий — это скорее я, — серьезно ответил Зверь. — Греческие мифы читал?
— Нет. Зачем мне эти сказки? — заинтересованно сказал Летчик.
— Посмотри, кто такой Протей, может, понравится.
Веселье на улице было в самом разгаре. Я не пожалел и приказал вытащить все имеющиеся деликатесы и раздать продукты с запасом. Теперь площадь превратилась в скопище поддатых, приплясывающих и поющих оборотней. Среди них с кислыми мордами бродили мохнатые, а также десяток Младшей, назначенные следить за порядком. Мохнатые все равно не пьют, а остальным пришлось пообещать гулянку на другой день. Для нас всех это великое событие. Если раньше мы предъявили права на землю, то теперь она была наша. Там, где растут рощи деревьев-домов, Народ остается навсегда.
К нам подвалил Ястреб и долго многословно поздравлял, пытаясь шутить. Смеяться в подобных случаях можно только под изрядным градусом, но я еще «не догнал» в количестве. Впрочем, он хоть нормальный, без второго дна, как Большая Нога. Тот все больше ходил по острову, тщательно осматривая все что можно и что нельзя. Даже в Треугольник просился, пришлось отговариваться недостатком времени и подготовкой к празднику. И не пригласить почти союзника западло, и как-то не хочется с родом Лис сильно сближаться. Его предложение прислать в помощь пару сотен своих кадров мне крайне не понравилось. Только чужаков в таком количестве нам для полного счастья и не хватает.
По дороге нас еще несколько раз останавливали и уговаривали выпить. Зверь спокойно опрокидывал очередную кружку и, поблагодарив, шел дальше. Я смотрел на это зрелище все с большим изумлением. Что он способен выпить много — это проверено. Но мне бы уже надо было прилечь после таких доз, а он вроде в полном порядке. Невольно хочется проверить, сколько он способен употребить, только, увольте, не в моей компании — после такой порции голова очень болеть будет.
Я постелил на каменную тумбу, куда привязываем баржу, куртку, чтобы Даша не сидела на холодном камне, и пристроился у ее ног. Щит, он, конечно, запахи и эмоции глушит, но не когда мы сидим вплотную и моя голова у нее на коленях. Приятно чувствовать, когда на тебя изливается волна нежности, хотя и изрядно разбавленная собственническими инстинктами. А куда от этого денешься? Муж в какой-то степени собственность жены, как, впрочем, верно и обратное.