— Ты проявил мужество, — твердил отец Дженеро, облизывая губы. — Ты пытался его задержать.
— Это так, — подтвердил Дженеро и не соврал. Это действительно было так.
— Ты рисковал.
— Рисковал, — сказал Дженеро и снова не соврал. Он действительно сильно рисковал.
— Тебя должны повысить.
— Конечно.
— Я позвоню твоему начальнику, — сказала мать.
— Это ни к чему, мама.
— Perche no?[3]
— Perche… Мама, пожалуйста, говори по-английски. Ты же знаешь, я плохо понимаю итальянский.
— Vergogna,[4] — сказала мать. — Итальянец не понимает итальянский! Я позвоню твоему начальнику.
— Нет, мама, так не положено.
— А как положено? — спросил отец.
— Надо намекнуть.
— Намекнуть? Кому?
— Разным людям.
— Например?
— Стиву Карелле. Он сейчас в этой же больнице. Может, он…
— Ма chi é questa Carella?[5] — спросила мать.
— Мама, прошу тебя.
— Кто такой Карелла?
— Детектив. Он работает в следственном отделе.
— На твоем участке, si?
— Si, мама!
— Он твой начальник?
— Нет, он детектив.
— Его тоже ранили?
— Нет, избили.
— Его избил тот же человек, который тебя ранил?
— Нет, другой, — ответил Дженеро и снова не соврал.
— При чем же тогда он?
— У него есть влияние.
— На твоего начальника?
— Не совсем так. Видишь ли, вообще-то участок возглавляет капитан Фрик, а следственным отделом руководит лейтенант Бернс, и Карелла там работает. Он в очень хороших отношениях с Бернсом, поэтому, если я поговорю с Кареллой и расскажу, как я вчера помог им сцапать того типа, Карелла может замолвить за меня словечко.
— Пусть лучше мать позвонит твоему начальнику, — предложил отец.
— Нет, — возразил сын. — Лучше сделать, как я сказал.
— Сколько получает детектив? — спросила мать.
— Целое состояние, — вздохнул сын.
* * *
Любые технические устройства, даже бомбы, вызывали у лейтенанта Сэма Гроссмана нежность. А может быть, именно потому, что бомбы — тоже технические устройства.
Никто не сомневался, что в автомобиль заместителя мэра подложили бомбу. Впрочем, какие могли быть сомнения при виде развороченных машин и пяти трупов? Никто не сомневался и в том, что это была бомба с часовым механизмом. Сэм Гроссман презирал бомбы, срабатывающие при включении двигателя. Такие бомбы он считал примитивными, а тех, кто их подкладывал, — законченными кретинами. Но это была бомба с часовым механизмом, причем особого типа. Это была бомба со своими собственными часами.
Откуда Сэм Гроссман это узнал?
Во-первых, криминалисты никогда не спят, даже по воскресеньям. Во-вторых, среди обломков обнаружили два часовых циферблата.
Первый циферблат был от часов из «кадиллака». Второй — от дешевого электрического будильника. И еще: на месте происшествия нашли часть прерывателя-распределителя, причем удалось прочитать часть названия марки, выбитой на металле.