— Конечно, но разве важно — кто?
— Ее высочество еще очень молода, — Настер склонил свою лысоватую голову набок. — Мне кажется, что верные люди в таком возрасте встречаются редко.
— Да, — эхом отозвался Куадерест, поглядывая на принцессу лукавыми маленькими глазками.
Мукант медленно кивнул. В тех редких случаях, когда советники не спорили друг с другом, он предпочитал соглашаться с ними.
— Это был мой поклонник! — сквозь зубы пробурчала Илания, не понимающая, что происходит. — И какая разница? Это же почерк Анелии. Ее бумаги!
— Может быть и ее. Но это — личное дело Нермана, — Настер наклонил голову на другую сторону.
— Пусть он и решает. А то сделаем что-нибудь не так, и можем лишиться союзника, — подтвердил Куадерест. — А такие союзники на дороге не валяются…
— Но она ведь собирается его убить! Разве не наш долг защитить Нермана, который уже так много сделал для Фегрида?!
Советники дружно отвернулись от принцессы — очень красноречивый жест, который не остался незамеченным Мукантом.
— Нужно подумать, твое величество. А лучше — дождаться возвращения Нермана, — сказал Настер.
— Да, — важно кивнул Куадерест. — Такое непростое дело… как бы не ошибиться. Анелия — гм… всегда была верна своему королю. Лучше дождаться.
— Да вы что, сговорились?! — вскричала Илания, гневно сверкая глазами. — Вот же доказательства!
— Успокойся, — Мукант махнул рукой. Он уже принял решение. — Не повышай голос в присутствии отца. Советники правы, с Анелией решим потом, когда вернется Нерман. А ты отправляйся к себе. Рановато я закончил твое обучение. Тебе не помешало бы взять еще несколько уроков этикета.
Если кто-нибудь сказал бы Михаилу, что сидеть в плену тяжело, то король бы с ним не согласился. Ибо ему предоставили замечательные покои (лучшие после покоев императрицы), старались угодить во всех его желаниях и вообще всячески перед ним лебезили. Слуги, низшие и высшие дворяне, не гнушаясь, сгибали спины в поклонах, послушно ждали, когда Нерман соизволит заговорить, а потом кратко и четко отвечали на вопросы. Прием в Уларате был даже лучше, чем в Фегриде.
А ведь всего день прошел с тех пор, как Михаил сдался превосходящим силам противника. Переговоры сначала пошли непросто. Безоговорочная капитуляция исключалась, но когда король понял, что императрица знает о нем и чего-то хочет от него, то дело быстро наладилось. Все ранигские и круантские подданные убираются восвояси, а их командир остается — такой был итог. Король взял с собой лишь эльфа, не столько из насущной необходимости, сколько из желания эпатировать уларатскую публику и приучить их к мысли, что эльфы — тоже люди, и что с ними можно иметь дело.