Понедельник, утро, конец декабря. Москва.
Думаю, не надо объяснять ситуацию на дорогах?
Особенно это тонизирует, когда очень куда-то торопишься. Очень-преочень. А стадо металлических баранов тупо стало на твоем пути и оголтело мемекает. Хотя нет, мемекают козлы, но и этих красавцев тоже хватало.
Еще и телефон присоединил свой трескучий голосок к всеобщему хору парнокопытных. Поросенок розовый.
Ну да, розовый у меня аппаратик, есть такое дело. Диссонанс в целостном образе офисной мыши, понимаю. Зато он без стразиков, вот.
Да прекрати же ты верещать, сил моих больше нет! Хватит меня доставать, я ни-че-го не знаю. Пока.
Всего каких-то пятьдесят восемь минут – и я на месте! Хотя обычно дорога от моего дома до производства занимала минут пятнадцать-двадцать.
Первым, кого я увидела в цеху, был мрачный Петрович. Он стоял, отвернувшись к окну, а вокруг него суетливо барражировала Лидия. Обычно спокойная, деловая и собранная, сейчас она напоминала тетку, у которой в аэропорту потеряли багаж, – волосы всклокочены, пуговицы на строгом офисном пиджачке застегнуты неправильно, лицо совершенно перевернутое.
Лидия подбегала к штабелю упакованных в плотную бумагу пачек, тыкала в них пальцем, что-то возмущенно кричала, потом возвращалась к Петровичу и размахивала у него перед носом кулачками. Мужик лишь морщился и терпеливо уклонялся, когда украшенная довольно острыми коготками ладошка оказывалась в опасной близости от его лица.
Разобрать, что кричит Лидия, было невозможно – грохот печатных машин заглушал все звуки.
Но он совсем не мешал видеть каждого входящего. Увидели и меня.
Петрович хищно оскалился и, обогнув беснующуюся дамочку, быстрым шагом направился ко мне. Больше всего мне сейчас захотелось стать настоящей мышью, скользнуть в ближайшую дыру и там затаиться, пережидая беду.
Но увы – размерчик не тот. Иначе я бы наплевала на отсутствие длинного хвоста и усов, очень уж не понравилось мне выражение лица Петровича. И фразеологические обороты печатника, по мере приближения начавшие пробиваться сквозь грохот машин, мне тоже не понравились. Много лишних, не несущих информативной нагрузки, слов. И вовсе я не о…ела, с чего он взял? Ведь, если рассуждать логически, о…еть – это значит обзавестись упомянутым органом, то есть произвести операцию по смене пола. А меня вполне устраивает женский.
И вообще, сколько можно повторяться, надо как-то разнообразить лексикон, сделать его более изысканным, что ли. Смысл можно оставить, но выразить его чуточку иначе. К примеру, сказать не «одно…ственно», а «монопенисуально». Так гораздо изящнее, по-моему.