— А как мы ее потащим? — хмыкнул я, переведя взгляд на княжича.
— Волоком, — усмехнулся в ответ он.
Можно и волоком… Стоп. А где Миледи?
— Лэй, ты не знаешь, где может быть мой фамилиар? — Встревоженно поинтересовался я у колдующего над коконом эльфа.
Ответа я не услышал, так как новоявленный симбионт словно встрепенулся, встряхивая ветвями, и сверху на меня с верещанием свалилась мышка. От неожиданности я присел, и Миледи, не удержавшись на моей голове, сползла на землю, скрывшись в густой траве. Ой, фу-у-у… как же от нее перегаром несет!
Странно… напивался вчера вроде я, а похмелье у Миледи… Причем какое похмелье! Теперь, когда она проснулась, я получил возможность ощутить всю ту непередаваемую гамму чувств, которую испытывает любое живое существо после хор-р-рошего загула.
Скривившись, я поспешил отгородиться от чувств мышки и за лапы поднял ее из травы. В ответ на такое варварское обращение Миледи приоткрыла один глаз, пискнула что-то явно нецензурное в мой адрес и заснула снова, забавно шевеля во сне кончиком носа.
Интересно, сегодня утром моя голова как-то очень быстро прошла… Может, всю боль оттянула на себя Миледи? А фамилиары созданы именно для этого? Или это только у меня опять все шиворот-навыворот?
Впрочем, я слишком мало знаю о связи фамилиара с хозяином, чтобы судить о невозможности передачи похмелья и прочих подобных ощущений. Может, так оно и задумано?
Жаль только, что заклинания для лечения похмелья не существует (а если и существует, то я о нем не знаю), и придется потом лечить Миледи традиционными, так сказать, способами…
— Ну что, потащили? — Спросил меня княжич, дождавшись, пока я разберусь со своим фамилиаром, и мотнув головой в сторону тюка с эльфийкой.
— Потащили, — вздохнул я, сажая явно невменяемую мышь на плечо и пришлепывая ее сверху «путами». Еще свалится по дороге…
И мы потащили, ухватившись за любезно выращенные княжичем травяные канаты. Со стороны, наверное, зрелище было еще то: два взъерошенных оборванца, на плече одного из которых возлежит голубая невиданная тварь, с упорством муравьев тащат куда-то брыкающийся и извивающийся сверток. По крайней мере, жители та'ала, попадавшиеся на пути, смотрели на нас такими круглыми, изумленными глазами…
Кстати. О та'але…
— Лэ-э-эй, — протянул я, с мстительным наслаждением проволакивая сверток по куче мелкого щебня, оказавшейся у нас на пути. Откуда только взялась? — Объясни мне пожалуйста, почему мое новое дерево находится на самом краю та'ала? Или это что-то вроде загородного поместья?
Княжич резко остановился, словно налетел на стену, и посмотрел на меня, словно вегетарианец на внезапно оказавшуюся в его тарелке отбивную: с изумлением и благоговейным ужасом.