— Не может быть, — отчеканил Спиро. — Проверь, как следует.
Молчание. Четыре глаза внимательно следят за Спиро. Тот ждет с трубкой у уха, вслушивается.
— Что за ерунда, Белла? Я сейчас буду.
Он отключает аппарат. По виду его можно заподозрить, что прекрасный бифштекс колом встал в его желудке.
— В чем дело? — спрашивает Ландсман, не нуждаясь в ответе.
— Плана полета нет в базе данных. — Спиро встает, собирает разложенные по столу листки. — Но его номер упоминается здесь, в актах расследования катастрофы. — Он замолкает. — А может… Может?…
Он роется в страницах толстой подшивки документов по расследованию ФАА катастрофы на северо-западном склоне горы Дункельблюм.
— Кто-то здесь побывал, — цедит он сквозь плотно сжатые губы. — Кто-то порылся. — Он обдумывает все, хорошенько взвешивает, выражение лица его меняется, губы обвисают. — Очень толстой волосатой лапой.
— Такой, к примеру, лапой, которая может протолкнуть разрешение устроить приют для сирых и увечных евреев на индейской земле.
— Лапой, слишком для меня толстой, — подытоживает Спиро, захлопывает папку и сует ее подмышку. — Я должен идти, прошу прощения, детектив Ландсман. Спасибо за бифштекс.
Он убегает, а Ландсман вытаскивает мобильник и набирает аляскинский номер. Отвечает женский голос, и Ландсман произносит имя:
— Вилфрида Дика, пожалуйста.
— Господи Иисусе, — вырывается у Китки. — Это ж надо…
Но отвечает Ландсману дежурный сержант:
— Инспектора нет. В чем дело?
— Может, вы располагаете информацией о ранчо-приюте в районе Перил-Стрейт? Врачи бородатые и все такое…
— Бет Тиккун? — В устах сержанта эти два серьезных слова звучат как имя знакомой ему легкомысленной девицы и рифмуются с «chicken».[4] — Ну, знаю, слыхал.
Знание это, опять же судя по его интонации, пока не принесло сержанту радости и вряд ли принесет и в дальнейшем.
— Я бы туда хотел заехать ненадолго. Скажем, завтра. Сложностей не возникнет?
Сержант долго ищет ответ на этот, казалось бы, простой вопрос.
— Завтра… — вымучивает он наконец, явно не зная, как выпутаться.
— Да, я хочу быстренько слетать туда и обратно. Осмотреться.
— Гм…
— Не понимаю, сержант. Этот Бет Тиккун[5], что, ненадежное место?
— Не хотел бы высказывать свое мнение. Сами знаете, инспектор Дик суров. В общем, я передам ему, что вы звонили.
— У вас свой самолет, Роки? — спрашивает Ландсман, гася разговор средним пальцем.
— Был. В покер проиграл. Теперь работаю на одного еврея.
— Ну, извините.
— Да ничего.
— Короче, не возьметесь подкинуть меня в этот храм духовного возрождения на Перил-Стрейт?
— Завтра я лечу на Фрешуотер-Бей. Могу слегка свернуть вправо, закинуть. Ждать там с включенным счетчиком не собираюсь. — Китка ухмыляется бобровыми зубами. — Но это обойдется вам дороже, чем бифштекс.