— Флиглер, — говорит Ландсман, нежно придерживая его за руку. — Вы тоже доктор?
Тот стряхивает руку Ландсмана, вынимает из кармана книжку спичек. — Еще бы, — отвечает он как-то без убежденности. Пальцами правой руки отрывает спичку от книжки, чиркает, зажигает ее и прижимает горящую головку к чашечке трубки, все это единым плавным сложным движением. В то время как его правая рука развлекает и отвлекает Ландсмана этим изящным перформансом, кисть левой руки ныряет в пиджак Ландсмана и выуживает оттуда «беретту».
— Вот в чем ваша проблема, — объясняет он, поднимая пистолет для всеобщего обозрения. — Внимательно следите за доктором.
Ландсман послушно следит за Флиглером, который подносит пистолет к внимательным медицинским глазам. Но в следующий момент где-то в голове Ландсмана оглушительно захлопывается дверь и он на мгновение отвлекается роем из тысяч ос, влетающих в портал его левого уха.
Ландсман приходит в себя лежа на спине. Видит ряд каких-то железных котелков, аккуратно висящих на крюках в трех футах над его головой. Ноздри Ландсмана щекочет ностальгический запах лагерного котла, баллонного газа, хозяйственного мыла, жареного лука, жесткой воды, рыболовного ящика. Металл многообещающе холодит затылок. Сам Ландсман вытянут на длинном прилавке из нержавейки, руки удерживаются наручниками за спиной, прижаты поясницей. Босопятый, обслюнявившийся, готовый к разделке, фаршировке с лимончиком и веточкой шалфея.
— Чего только о вас не болтают. — бормочет Ландсман, — но что вы людоеды, для меня все ж таки новость, извините.
— Я вас в рот не возьму, Ландсман, — отнекивается Баронштейн. — Даже если умирать с голоду буду и если мне вас на золоте сервируют. Острой пищи избегаю. — Габай ребе сидит на высоком табурете слева от Ландсмана, спрятав руки под передником бороды. Вместо знакомой униформы на нем новая пара из ткани х/б, рубаха заправлена в штаны и застегнута почти по горло, штаны как цементом приправлены. Плюха кипы на маковке смотрится естественно, все остальное — ни дать ни взять пацан из школьного спектакля с привешенной фальшивой бородой. Каблуки уперты в перекладину табурета, штаны поддернуты, обнажают гусиную кожу тощих голеней.
— Кто этот тип? — вопрошает длинный Робуа. Ландсман выворачивает голову и упирается взглядом в доктора, если он, конечно, действительно доктор. Робуа устроился у его ног, под ним такая же стальная табуретка. Темные пятна под глазами как будто наведены графитовым карандашом. Возле него стоит нянюшка Флиглер с тросточкой на ручке, следит за дотлевающей сигаретой в правой руке, левая зловеще покоится в кармане. — Откуда вы его знаете?