— Вас волнует не то, что Лоуленду угрожает опасность, вы беситесь от ревности, потому что объявился кто-то крутой и он, возможно, нравится Элии. Это, в конце концов, несправедливо. Ее дело, с кем крутить любовь. Сестра свободна в своем выборе так же, как и вы. Имейте совесть!
— А что это такое? И сколько у нее дырок? — с невинной хищной усмешкой поинтересовался Джей, восседающий на ручке кресла, и небрежно отмахнулся. — Ой, братец, только не надо читать нам мораль. Поздновато!
— Короче, — рубанул Кэлер, — Элия вольна приглашать любых гостей, и ее дело, как она себя с ними ведет и что вообще делает. Она не убивает наших любовниц. Тем более, ЭТОТ — не безобидный дворянчик, только вчера взявший в руки шпажку. Если думать об его устранении, то по очень серьезным причинам. А их пока нет.
— Да, — во имя справедливости решительно поддержал кузена Лейм. Сейчас, пока не было доказательств любовной связи Повелителя Межуровнья и кузины, Бог Романтики мог судить справедливо. А за "потом" не мог ручаться даже великодушный (опять-таки, по меркам Лоуленда, разумеется) молодой принц, знавший, какая нерассуждающая ярость и бешеная ревность накатывает на него порой.
— А если будут? — осторожно поинтересовался Мелиор, полуприкрыв веки.
— Тогда соберем новый Большой Семейный Совет, позовем отца, Элию и будем решать, что делать все вместе, — резонно ответил Кэлер по праву самого старшего, не считая молчаливого Нрэна, мужчины. — Все поняли?
Братья ответили явственно несогласным молчанием, подразумевавшим их готовность к каким-нибудь безумным незапланированным выходкам в самое ближайшее время.
— Мне что, Элию позвать и рассказать о ваших глупостях? Пусть сама мозги вправляет или проклянет к драным демонам, чтоб то, что в штанах болтается, поотсыхало на хрен, может, тогда головой думать начнете! — рыкнул Кэлер, вновь в сердцах грохнув кулаком по столу. Жалобно задребезжала хрустальная люстра наверху, зазвенели пустые бутылки, эхом отозвались бокалы и стекла в шкафах и окнах.
— Когда мы об Элии думаем, братец, то, что в штанах не болтается, — развязно огрызнулся Джей, балансируя на перилах, — скорей уж штаны к драным демонам разлететься готовы.
По комнате пронеслась серия тяжелых вздохов. Принцам очень хотелось устранить очередного очень крутого претендента на внимание сестры, у которого были все шансы стать несколько большим, чем минутное увлечение, но и под ее горячую руку никто попасть не хотел. Гнев сестры означал, если не проклятие, то уж точно полное отсутствие всяких милостей (и поцелуев!!!) с ее стороны на неопределенно долгое время, а подарками, уговорами, извинениями и мольбами не лечился. Элия прощала только тогда, когда сама решала, что пришло время простить и для впавших в немилость, демонстративно игнорируемых богов время это тянулось ужасно медленно.