— Обещаю! — сказал он и постоял еще, слушая удаляющийся звон колокольцев.
Ему удалось вернуть вещи на место так, что никто ничего не заметил, только утром мать отругала младшего сына — тот якобы не развесил одежду на просушку как следует. Кай знал, что виноват он, а потому отдал брату яблоко и всю неделю старался с ним не ссориться.
В тот день его никуда не отпустили, но назавтра удалось убедить мать, что он совершенно здоров. С него только взяли обещание надолго не уходить, но надолго и не получалось: у Нее было слишком много забот. Она даже позволила Каю однажды взглянуть, как подходят к окрестным полям снежные тучи, похожие на стадо овец, сбиваются теснее, а потом уж начинает сыпаться снег…
Жаль только, об этом никому нельзя было рассказать. Ну кто поверил бы, что Кай видел эти тучи сверху, что разговаривал с Ней, даже сидел в Ее санях и гладил лошадей, с виду совсем обычных? Учитель в школе высмеял бы его за подобные речи, потому что как раз недавно объяснял, откуда берется снег и град. Мальчишки — те тоже обозвали бы вруном и выдумщиком. А родителям такого и вовсе знать не полагалось.
Вот потому-то Кай сделался еще молчаливее прежнего, чтобы случайно не сболтнуть лишнего. Учился охотно, помогал матери по хозяйству, но это не мешало ему ни вспоминать, ни фантазировать…
* * *
— Как сильно ты вырос! — сказала Она, увидев Кая.
Тот только смущенно опустил голову. В самом деле, за последний год он вымахал так, что одежда старшего брата ему уже не годилась: Кай оказался шире в плечах и выше. Хорошо еще, тот начал зарабатывать, деньги нес в дом, и удалось справить двоим младшим одежду получше. Да и у отца дела пошли на лад: он всё время был в разъездах, но скромная его торговля начала приносить прибыль, и теперь у сыновей даже иногда бывали карманные деньги…
Кай, наконец, посмотрел на Нее и удивился — теперь он был с Нею почти одного роста. А еще он порадовался, что их никто не может видеть: даже в новом платье рядом с Нею Кай чувствовал себя именно тем, кем и являлся — бедно одетым подростком. И как он только не надоел Ей до сих пор?
— Что ты так смотришь? — спросила Она, и Кай поспешил отвести взгляд.
Ну как он мог объяснить? Умел бы рисовать, как один парень с соседней улицы, так сделал бы Ее портрет. Увы, художественного дарования Каю не досталось, и хоть он и пытался вывести Ее профиль то в тетради, то на книжных полях, ничего не выходило.
— Просто… давно ведь не видел, — неуклюже ответил он и подумал о том, что, наверно, мог бы предложить Ей какое-нибудь немудрящее угощение, лежали ведь в кармане сбереженные монетки… Но сообразил тут же: разве такая изысканная дама станет пробовать какой-нибудь немудрящий рогалик? И вообще, нужна ли Ей человеческая пища?