Будет о чем рассказывать еще долго! Но вот беда – Антон совсем захмелел. Подливала ему водки, думала, знает свою меру, да еще и помнит, что она обещала остаться с ним в эту ночь, а он набрался так, что еле на ногах стоял.
Когда поняла, что переборщила, наливая своему мужику, уже поздно было. Он еле стоял на ногах. Народ понемногу расходился, кто сам, кого унесли, кого жены крепко держали под руку, чтобы не упал. Аня тоже схватила Антона под руку, повела его на улицу, не понимая, как же они могут ехать, если Антон еле на ногах стоит?
– Антон, ты же не сможешь вести машину!
– Не смогу...
– Ну и как мы поедем? Ты зачем так напился?
– Почему только я? Все пили... Анюта... ты просто прелесть, мы поедем домой, и я тебя буду любить...
– Как мы поедем? – с отчаянием спросила Аня. Про то, что он сможет любить ее, уже и не думала. Куда там!
– А это – запросто... – пробормотал Антон. – Я что, мальчик? Есть Кирилл, он довезет...
– Какой Кирилл? – с отчаянием спросила Аня.
– Такой... обычный...
Когда Аня подвела Антона к его «фольксвагену», из машины и вправду вышел незнакомый мужик. Он помог усадить Антона на заднее сиденье.
– Антон Павлович, все будет нормально.
– Первый раз, что ли? – пробурчал Корзинин. – Поехали, Кирилл.
Он достал из кармана джинсов пятисотрублевую купюру, протянул ее Кириллу. Тот взял деньги, сел за руль. Аня села на заднее сиденье рядом с Антоном, и машина рванулась с места. Аня обнимала Антона, который уже ничего не соображал, но пытался лапать ее, все просовывал свою ладонь между ног, но Аня решительно отталкивала вялую руку. Антон не возражал, не возмущался и снова пытался просунуть свои пальцы между ее ног.
Вот ведь идиот! Ну понятно, чего хочет, но зачем? Он ведь ничего уже не может! Хоть бы не позорился, вел себя как интеллигент, ну напился, с кем не бывает? Ну так извинись и не лезь, все равно же ничего уже не сделаешь! А он все лезет... Вот дурной!
У дома Кирилл вежливо попрощался и удалился, предоставив Ане право тащить Антона к его квартире. Дотащила, нашла в его «визитке» ключи, открыла дверь, завела Антона в квартиру, посадила на диван в комнате. Побежала в ванную, там уже высохли ее трусики и лифчик, взяла их, сунула в свою сумочку.
– Анюта, разбирай диван, я буду тебя любить, – заявил Корзинин. – Это будет... полный отпад!
И, сильно шатаясь, пошел на кухню. Аня растерянно замерла посередине комнаты. Как это он будет любить ее, если на ногах не стоит? Взяла вечернее платье Тани, лежащее на кресле, в сумочку оно не поместится, где-то был пакет... Оставила в ларьке, ну ладно, и так донесет... Положила платье на сумочку и пошла на кухню.