— Здесь нас никто не побеспокоит, — заверил ее Рис.
На мгновение Элизабет почувствовала нерешительность, но зов плоти оказался сильнее страха быть застигнутой в момент любви. Перешагнув через тяжелые складки одежды, упавшей к ее ногам, она осталась лишь в корсете, панталонах и чулках.
Он тем временем пожирал ее голодным взглядом, горячим и неистовым, медленно наслаждаясь ее непристойным видом. С влажными от поцелуев губами и вздымающейся над корсетом грудью, она походила на одну из женщин с картин Рубенса.
Рис завладел ее губам и, вложив в поцелуй всю меру своего желания и плотского голода. Элизабет, как ни странно, не испугалась.
Пока он жадно целовал ее, она чувствовала жар и мощь его твердой плоти. Когда же он взял в ладони ее груди, Элизабет откинула назад голову и застонала.
Она дрожала. Ничего подобного раньше испытывать ей не приходилось.
— Ты веришь, что я не причиню тебе боли? — спросил он тихо.
— Верю.
Элизабет облизнула губы.
Рис снова крепко поцеловал ее, еще сильнее пробуждая желания, от которых у нее уже подкашивались ноги.
Покрывая поцелуями ее шею, он повернул ее лицом к роялю.
— Обопрись ладонями о табурет.
Неуверенность вступила в борьбу с любопытством.
— Ну же, любимая! Тебе будет хорошо, вот увидишь…
Она распластала ладони на табуретке и выгнула кверху ягодицы. Рис, прижавшись к ней вплотную, стянул с нее панталоны. Элизабет ахнула от неожиданности. От прикосновения его рук к голым ягодицам по ее телу пробежала волна дрожи. Он не торопясь, чуть касаясь, гладил ее.
Элизабет откинула назад голову, тихо всхлипнула и попыталась подняться, но твердая рука Риса остановила ее.
— Раздвинь ножки, сладкая.
Она задыхалась. Ноги ее сами по себе раздвинулись. Она услышала, как он расстегивает пуговицы на брюках.
А потом, ощутив входящую в нее твердую плоть, она вскрикнула от неожиданности. Крепко держа ее за бедра, он вошел в нее на всю глубину, и Элизабет утратила связь с реальностью.
— Господи!
Пребывая в состоянии экстаза, она услышала низкий прерывистый мужской вскрик триумфатора. Но он не сразу отпустил ее. Сжимая ее бедра, он продолжал любить ее, пока она еще раз не кончила, возвестив о том безотчетным криком. И только тогда он уже не стал себя сдерживать.
Обхватив ее рукой за талию, Рис притянул Элизабет к себе, и так, в неподвижности, они стояли несколько длинных мгновений.
— Боже милостивый, — прошептала она, когда он вернул на место ее панталоны и, застегнув брюки, посмотрел ей в лицо.
— Нам хорошо вместе, Бет. Ты ведь это чувствуешь, правда? Тебе больше нечего бояться.