Второе дыхание (Зеленов) - страница 53

Но дождались не все.

В один из майских солнечных дней из вагона пригородной электрички вышел располневший и хорошо одетый мужчина, близкий уже к пенсионному возрасту. Снял шляпу и принялся обмахивать ею вспотевшую голову с остатками жидких волос, зачесанных поперек, оглядываясь вокруг. От станции через красный каменный мост он прошел по шоссе до совхоза, оврагом выбрался в поле, где когда-то стояла землянка — их ротный КП. Искал ее битый час, но никаких следов так и не смог обнаружить. Время стерло решительно все!

Мужчина встал в полной растерянности.

Ведь они здесь когда-то не только дрались с фашистом, защищая родную столицу, — нет! Они жили, любили, радовались, волновались. Каждый из них оставил здесь лучшую часть своей жизни — молодость. Именно в этих местах случилась и та история, которой он был не только свидетелем, но и участником, помогая найти концы и распутать ее.

Тогда им первыми удалось ухватить ту ниточку, что повела потом далеко — в Белоруссию, в Польшу, и помогла, уже после войны, следственным органам разоблачить шайку изменников и военных преступников, сотрудничавших с фашистами и пособничавших им.

С трудом узнавая места, где стояла когда-то их рота, Георгий Петрович, бывший сержант, а ныне работник печати, полем прошел до деревни, в надежде найти уцелевшим хоть дом с мансардой, но дом с мансардой был тоже снесен.

Он долго стоял, вспоминая.

После похорон взводного, на девятый, помнится, день из Батуми приехала мать Бахметьева. Заказала в столице памятник. Через неделю уехала, увозя с собой урну с прахом погибшего сына. Невесту она приглашала к себе, но та отказалась.

Он, сержант, много раз навещал Аню в госпитале, а после ее демобилизации даже осмелился сделать ей предложение.

Но надеждам его не суждено было сбыться. Аня так и осталась жить одинокой, с дочерью на руках...

1975—1980