Брайони пожала плечами:
— Вас никогда не утомляли письма Каллисты?
Каллисте явно не давали покоя лавры великих романистов. В своих письмах она не скупилась на красочные описания и, когда речь заходила о Лео, без стеснения выдумывала веселые истории и отпускала хлесткие замечания, изображая его болезни, разочарования и ухаживания, что неизменно заставляло Брайони мучиться от тревоги, беспомощного гнева и ревности.
Покидая Лех, Брайони решила себя побаловать и прервать на год всякие связи с сестрой. Наскоро нацарапав достаточный запас коротеньких писем с самыми общими фразами, она попросила добрых миссионеров отправлять почтой по письму раз в неделю и никому не сообщать, куда она уехала, — даже христианских подвижников можно ввести в соблазн, если посулить пять сотен фунтов в обмен на обещание хранить безобидный секрет.
— Письма пишутся на бумаге. Вы могли бы бросить их в огонь.
— Я так и делала.
Но каждое новое письмо Каллисты, сожженное непрочитанным, напоминало Брайони, что Лео по-прежнему занимает все ее мысли, и это унизительное чувство причиняло жгучую боль. Куда проще было вовсе не видеть писем сестры.
Лео молча достал из кармана сюртука серебряную флягу и сделал глоток — мистер Брейберн настоял, чтобы он отлил себе немного драгоценного виски.
Брайони в досаде закусила губу: Лео давал ей понять, что оказался здесь из-за ее хитрой уловки. Один из кули убрал грязные тарелки и поставил перед ней блюдо с куском тутового пирога. Брайони вяло ковырнула его вилкой.
— Надеюсь, вас привела в Индию не просьба моей сестры разыскать меня?
— Нет. Ее письмо застало меня в Гилгите.
— И что вы делали в Гилгите? — изумилась Брайони. Из всех мыслимых мест на земле, где мог оказаться Лео, когда Каллиста попросила его о помощи, едва ли нашлось бы место, более подходящее для начала поисков, чем Гилгит, расположенный в предгорье Каракорума, примерно на полпути между Лехом и Читралом.
— Один мой приятель организовал исследовательскую экспедицию на воздушном шаре к вершинам Нангапарбата. Он решил разбить в Гилгите базовый лагерь. Еще с тех пор, когда Чарли занимал пост государственного советника, пока не перебрался на более жирное пастбище в Нью-Дели, меня приглашали участвовать в подобных походах, чтобы, так сказать, улаживать дела с властями.
Брайони попыталась осмыслить это невероятное совпадение, но почти сразу сдалась.
— И как же вы в конечном счете меня нашли?
— Вы хотите знать, как я выпытал у миссионеров ваш секрет?
— Нет, я собиралась спросить, показывали ли вы и им ту фотографию.
Скандальное появление из ниоткуда покойного мужа добропорядочной вдовы-докторши наделало бы шуму, всколыхнув сонную миссию в Гилгите. Брайони не заботило, что ее считают холодной и нелюдимой, но ей совсем не хотелось прослыть лгуньей.