– Ну, чтоб последний из помнивших рабство помер, а вместе с ним сгинули дурные воспоминания.
– Чушь, Аполлинаша! А что мешало старичкам рассказать молодежи, каково им было в плену, хотя бы по вечерам при свете костров для развлекухи? Ведь скукотища в пустыне-то. Не, тут что-то другое. Вполне вероятно, над ними кто-то из магов основательно поработал. Что-то с ними сотворил тогда на генетическом уровне, поскольку из обычных козлопасов и неграмотных гастарбайтеров как-то вдруг получился весьма и весьма продвинутый народец. – Великий Князь неожиданно встрепенулся и резко переключился на другую тему: – Сам-то что думаешь о наших новых знакомых? Я имею в виду Мага и его ученика Ивэна.
– Насчет Мага, – после недолгого раздумья начал Аполлинарий Митрофанович, – мужик серьезный и силы необычайной. По всей видимости, судьбы Земли и Межмирья его волнуют не менее нашего. Ученик пока что молодой шалопай, как любил говаривать один мой знакомый урка, «В поле – ветер, в жопе – дым». О подготовке парня не мне тебе рассказывать, как говорится, показал себя во всей красе еще во время той самой нашей «провальной» операции в Плотниковском переулке.
– А Шатун? – продолжал допытываться Владыка. – Как его оцениваешь ты, Аполлинаша, наш главный стратег и тактик. Про Савушкина не спрашиваю – малец, считай, на моих глазах вырос.
Аполлинарий Митрофанович за несколько веков тесного знакомства прекрасно изучил повадки Великого Князя, и если тот так дотошно интересовался кем-нибудь, это было неспроста и не ради праздного любопытства. По всей видимости, в его бритой голове имеются определенные виды на того или иного человека.
«Интересно, что замыслил Владыка? – подумал «главный стратег» и после недолгих раздумий выдал свое мнение: – Андрей Николаевич – мужик серьезный. Адаптивность поразительная. Психическая устойчивость феноменальная – какие-то полгода назад одноглазым, безруким и безногим калекой бродил по грязным помойкам в поисках стеклотары и цветмета, но не опустился, как многие в подобной ситуации. Подвернулся шанс, и он его не упустил. Короче, молодец парень…»
– Погодь, Митрофаныч, я не об этом спрашиваю. Видишь ли, есть у меня кое-какие соображения насчет того, где может в данный момент находиться интересующее нас лицо. Пока что все на уровне интуитивных предположений, но если таковые подтвердятся, мы не сможем достать Архонта даже посредством твоей хваленой бомбы.
Аполлинарию Митрофановичу ужасно хотелось поподробнее расспросить Великого Князя о его «интуитивных предположениях», но он не стал даже пытаться. Опять-таки, годы тесного общения научили его сдерживать подобные порывы. Владыка ужасно не любил, когда его предположения не оправдывались, и если об этом знал еще кто-то, кроме него, сильно нервничал. А когда он нервничал, очень многим, фигурально выражаясь, доставалось на орехи. Несмотря на показушную демократичность, Иван Николаевич был продуктом эпохи походов на Византию, поголовного истребления хазар и становления жестокого крепостничества на Руси. Как упоминалось выше, Митрофаныч прекрасно изучил своего босса и приноровился понимать его с полуслова. Определенно, в данный момент Князь заранее подыскивал подходящую кандидатуру для выполнения какого-то важного задания.