Главный адмирал доблестного имперского флота Партави Скуудл всегда отличался тонким политическим чутьем и, что называется, умел держать нос по ветру. В измерении Земля он непременно получил бы кличку Хитрый Лис или что-то в этом роде. Но поскольку в культуре разумных жуков не было принято награждать достойных разного рода погонялами, подчиненные и равные по должности чиновники величали его «мудрым», даже покойный государь император несколько раз соизволил назвать его именно так.
Вообще-то Кайсра Двенадцатого – батюшку правящего государя императора – было намного легче и проще в чем-то убедить, нежели Саддара Шестого. Сколько раз наедине с собой уважаемый Партави проклинал Хранителей имперского яйцеклада за то, что из нескольких сотен оплодотворенных яиц выбрали именно то, из которого народился на свет этот упертый баран. Вообще-то эволюция мира Шеддар так и не сподобилась произвести на свет млекопитающих, в том числе и означенных представителей семейства полорогих, поэтому мудрый Партави Скуудл сравнивал повелителя шеддов с другим представителем животного мира, не менее одиозным, нежели земной баран.
Стоит отметить, что все прежние причуды нового императора не шли ни в какое сравнение с его последним волеизъявлением. Партави Скуудлу предписывалось ни много ни мало искоренить пиратство в системе Хедланга. Даже план операции, разработанный придворными блюдолизами, далекими от нужд и чаяний Армии и Флота, приложили. Благо не расписали все по минутам и секундам. Уроды!
– Уроды! – теперь уже он громко озвучил удачную мысль, затем в сердцах добавил: – Стратеги доморощенные! Жополизы позорные!..
Не менее пяти минут старый адмирал выдавал самые разнообразные эпитеты в адрес придворной камарильи, по наущению которой, как небезосновательно он предполагал, Саддар Шестой совершал один необдуманный поступок за другим. Партави не опасался, что его слова достигнут ушей какого-нибудь недоброжелателя. Ежедневно команда опытных специалистов-сканеров прощупывала его рабочий кабинет и примыкающие к нему помещения на предмет поиска хитроумных подслушивающих и подглядывающих устройств, поэтому он и не стеснялся в выражениях. Перечислив все сексуальные извращения, коими страдает ближайшее окружение его императорского величества, Партави Скуудл взялся за их родню и не успокоился, пока не перемыл косточки всем их предкам вплоть до третьего колена. Затем схватил со стола недавно доставленный фельдъегерской почтой документ и, вальяжно развалившись на кушетке, принялся зачитывать его вслух: