— Послезавтра состоится совещание по обмену опытом и упорядочению возрастных взаимоотношений, — сообщил он. — От нашей батареи решено направить вас.
Я в первый момент возмутиться хотел — успел я застать такого рода собрания позднесоветской поры, ничего путного на них не происходило, докладывали, отчитывались, переливали из пустого в порожнее. Сидишь, зеваешь, аж скулы сводит, боишься заснуть и думаешь, когда же, наконец, все это закончится, а они все говорят, говорят, говорят…
Но первый порыв мне удалось сдержать, а по здравому размышлению, может, и стоит туда съездить — вдруг, что полезное услышу. Опять же, появляется возможность обстановку сменить, что в округе происходит посмотреть. Одним из самых трудных моментов армейской службы является отсутствие новых впечатлений. Месяцами один день сменяется другим, точно таким же, все возможные места пребывания изучены, а отлучиться нет никакой возможности, люди вокруг — одни и те же. Тогда любая возможность вырваться из замкнутого круга становится желанной, даже, если для этого надо будет весь день копать или тяжеленные ящики грузить. Или на скучном собрании сидеть. Да и согласия моего никто спросить не удосужился.
Под эту поездку я выцарапал у старшины новую форму.
— Ну как я буду на корпусном собрании нашу батарею в этом рванье представлять?
С обмундированием действительно беда. Штабные уже переоделись в форму нового образца с погонами. Красноармейцы и младшие офицеры, в основном, продолжают донашивать старую. Кто-то прицепил погоны к старой гимнастерке довоенного образца с отложным воротником, так и ходит. Зеленые пуговицы к полевым погонам и петлицам никто в глаза не видел. Пытались красить пуговицы зеленой краской, но масляная краска на латуни держится плохо, отлетает.
— Нет у меня новой формы, да еще и твоего размера — упирается старшина. — Видишь, в чем сам хожу.
Естественно, не может же он сам переодеться в новую форму, когда комбат и взводные ходят в старой.
— Так совсем нет или нет моего размера? — настойчиво уточняю я.
После получасовых препирательств, сопровождавшихся призывами к совести и напоминанием кто ему идею с сортиром подкинул и руководителя работ выделил, старшина все-таки сдался.
— Тяжелый ты человек — вот вынь тебе все и положь, совсем без понятия. Ладно, пошли, может, что и найдем.
Нашли. И размер подошел, только гимнастерка оказалась офицерской. От солдатской она отличалась прорезными карманами с клапанами. Этот факт меня обрадовал, так как положить документы солдату или сержанту было просто некуда. Теоретически для этого предусматривался задний карман штанов, но постоянно носить документы на заднице… Китель образца шестьдесят восьмого года с его внутренними нагрудными и прорезными боковыми карманами был гораздо удобнее.