— В каких чинах будешь? — поинтересовалась женщина.
— Сержант.
— Артиллерист?
— Зенитчик.
— Ты первый, кто оттуда пришел с руками и ногами. Народу-то много позабирали, а обратно только бумажки похоронные идут, да пара калек вернулась.
— Я тоже временно, через месяц обратно. А твой воюет?
— Нет, слава богу, по возрасту уже не гож. А младшенький на фронте, танкистом воюет. Старшему — бронь железнодорожную дали, сейчас в Рязани паровозы ремонтирует.
Так за разговорами я узнал местные новости, которых было немного. И что до конечной цели моего путешествия добраться будет нелегко. А тут и чайник закипел. Вместо чая заваривали какие-то листья, я так и не понял какие.
— Только сахара совсем нет, — предупредила дежурная.
— Подождите, — подхватился я, — у меня изюм есть.
Я достал из кармана шинели пакетик, купленный еще в Москве. И мы стали пить кипяток с запахом неизвестного мне растения, закусывая его мягким изюмом.
— Сержант, уголечку не принесешь? Мне его, проклятого, тяжело таскать.
Казалось бы безобидная просьба меня насторожила. За время моего отсутствия любопытная баба могла сунуть нос в мой мешок, а там на то, чтобы участковому стукануть, с запасом хватит. Забрать сидор с собой? Еще хуже. У обычного красноармейца ничего ценного быть не может, и причин не выпускать из рук свое имущество тоже нет. Надо придумать какой-то благовидный предлог, чтобы отмазаться от этого почетного задания. А пока потянем время.
— Где уголь-то брать?
— Сбоку от вокзала котельная, возле нее куча лежит.
— Не воруют?
— Не без этого.
Я подошел к мятому ведру и заглянул внутрь. На дне еще оставалась угольная мелочь, почти штыб. Набрал совком и забросил в печку.
— Хватит еще. Вот товарняк на Рязань пойдет, вместе и выйдем.
Сама проболталась, что скоро состав товарный должен пройти. Пока она состав встречать-провожать будет, я угля успею набрать и в каморку вернуться. Посидели еще, поговорили. Женщина время от времени поглядывала на стоящий на столе будильник. Наконец, поднялась.
— Пора.
Я тоже подорвался, как галантный кавалер, подал женщине шинель, натянул свою. Она взяла фонарь, я подхватил ведро с совком. Интересная, кстати, конструкция у этой керосинки. С двух сторон открыто стоят красный и желтый светофильтры, с третьей стороны — зеленый, прикрытый заслонкой, своего рода защита от дурака. С четвертой стороны дверца, через которую внутрь вставляется керосиновая горелка.
— Пошли.
Я галантно пропустил дежурную вперед, рысью рванул к котельной, торопливо нагреб ведро крупнокускового угля. Это когда перейдут на комбайновую добычу угля, он пойдет мелким, такой и по конвейеру транспортировать проще. А пока основным инструментом является отбойный молоток, максимум врубовая машина, и возят его под землей вагонетками, уголь идет крупный. Мало влезло, нагреб мелочи с горкой и рысью обратно. Успел вернуться намного раньше нее, подкинул топливо в печку.