– Не вздумайте меня запугивать! – резко парировала Селия. Ее терпение истощилось.
– Я требую пояснить это замечание, – прогрохотал сенатор. Не обращая внимания на умоляющий шепот Куэнтина, пытавшегося ее удержать, Селия вскочила на ноги.
– Я поясню его следующим образом: вы тот, кто устраивает здесь сегодня судилище надмонтейном, компанией «Фелдинг-Рот» и Управлением по контролю за продуктами питания и лекарствами, точно так же два года назад возмущались по поводу задержки разрешения на монтейн и оценивали ее как нелепость.
– Это ложь! Вот теперь, мадам, вы действительно допустили оскорбление. Я никогда не делал подобного заявления.
Селия ощутила прилив жаркой волны удовлетворения. Донэхью об этом не помнит! Это и неудивительно – ведь он так часто выступает с диаметрально противоположными заявлениями. А его помощники, должно быть, позабыли предупредить сенатора.
На столе перед Селией лежала папка, к которой до этой минуты она не притрагивалась. Она захватила ее просто на всякий случай. Достав из нее пачку газетных вырезок, скрепленных вместе, Селия прочитала то, что была сверху:
– «Коснувшись монтейна, нового препарата, предназначенного для употребления беременными женщинами и находящегося на рассмотрении ФДА, сенатор Донэхью отозвался о нерешительности ФДА, как о „явно нелепой при создавшихся обстоятельствах“. Это же сообщение было напечатано и в других газетах, – сказала Селия. Затем, выдержав паузу, добавила:
– Но это еще не все, сенатор. – С этими словами Селия извлекла из своей папки очередной документ.
Густо покрасневший Донэхью потянулся было к председательскому молотку. Но в это время раздался голос сенатора Джеффи, представителя оппозиционной группы подкомитета:
– Нет-нет! Пусть леди договорит. Я хочу ее выслушать.
– Вы обвиняете нашу отрасль в убийстве людей, – продолжала Селия, обращаясь к Донэхью. – В руках у меня перечень всех случаев, когда вы выступали за субсидии табачной промышленности в течение восемнадцати лет, с тех пор как стали членом конгресса. Вы ежегодно голосовали «за», когда вставал вопрос об этих субсидиях. И тем самым, сенатор, вы помогли отправиться на тот свет куда большему числу больных раком легких, чем погибло по вине фармацевтической промышленности за всю историю ее существования.
Последние слова потонули в возгласах возмущения. Ударив по столу молотком, сенатор прокричал:
– Слушание откладывается!
***
То, что началось для Селии как суровое испытание, закончилось – по крайней мере на первый взгляд – ее личным триумфом.
В тот самый день, когда произошла ее жаркая схватка с сенатором Донэхью, основные телевизионные компании – Эй-би-си, Си-би-эс и Эн-би-си – передали эту драматическую сцену почти полностью в вечерних выпусках новостей.