– Конечно, конечно. Сестры будут поблизости, и я дам указания дежурному врачу.
– Спасибо, доктор.
Эндрю ушел, но его не покидала мысль: а за что, собственно, спасибо? Ему ужасно захотелось выпить хоть глоток кофе, и он направился туда, где его можно было раздобыть.
Ординаторская представляла собой крошечный закуток. Обстановку составляли несколько стульев, журнальный столик, телевизор, рабочий стол и шкафчики дежурных врачей. Но здесь можно было уединиться и в любое время суток работала кофеварка. Когда Эндрю вошел в комнату, она была пуста.
Он налил себе кофе и опустился в старое, продавленное кресло. Собственно, он мог и не оставаться в больнице. Но не манила и его холостяцкая квартира.
Кофе обжигал рот. Отставив чашку, чтобы дать ему немного остыть, Эндрю обратил внимание на газету «Ньюарк стар-леджер». Крупными буквами на первой странице было набрано странное слово «СПУТНИК». Речь шла об околоземном сателлите, хотя поди-ка пойми, что это такое, который русские недавно запустили в открытый космос. Все это преподносилось как «заря нового космического века». В статье говорилось, что президент Эйзенхауэр, вероятно, распорядится ускорить космическую программу, а ученые США «шокированы и унижены» превосходством русских в технике. Хотелось бы надеяться, подумал Эндрю, что этот шок подтолкнет и прогресс в медицине. Невзирая на значительные достижения за двенадцать лет после второй мировой войны, в ряде областей медицина оставалась удручающе отсталой. По-прежнему существовало великое множество нерешенных вопросов, на которые так и не было найдено ответов.
– Прошу прощения, доктор, – раздался женский голос. Эндрю обернулся.
– Доктор Джордан, я сначала зашла к вам в кабинет, но вас там не оказалось, и я решила пройтись по другим помещениям.
Проклятие! Все та же агентша из «Фелдинг-Рот», которая приходила к нему накануне. С плаща ее стекала вода, каштановые волосы тоже вымокли, очки запотели. Ну и нахальство же – взять и впереться сюда!
– Вам, видимо, неизвестно, – сказал Эндрю, – что посторонним здесь не место. И, кроме того, я вообще не…
– Не принимаете коммивояжеров в больнице, – подхватила девушка. – Да, мне это известно. И, однако, я решила, что на сей раз дело слишком серьезно.
В считанные секунды она поставила на пол свой чемоданчик, сняла и протерла очки и начала стаскивать плащ.
– Ужасная погода. Я промокла до нитки, пока бежала от стоянки.
– Серьезно? Что вы имеете в виду? Девушка-коммивояжер – на вид ей было года двадцать четыре – бросила плащ на стул.
– Я имею в виду аммиак, доктор, – медленно и отчетливо проговорила она. – Вчера вы мне рассказали о больной гепатитом, умирающей от отравления аммиаком. И еще вы высказали пожелание…