Ретт обернулся к упитанному капитану, на ком четыре года назад форма явно сидела менее плотно, и заметил:
— Хороший денек.
На океане был полный штиль, водную гладь нарушали только всплески от недолетов. Белые дуги отмечали путь снарядов, летевших к форту. Все корабли федералов проступали очень четко, будто чуть увеличенные. Их огонь поднял ветерок, отгонявший дым от дула орудий после выстрела.
В тысяче футов от берега стояли броненосцы «Потаксет», «Бруклин», «Махопак», «Каноник», «Гурон», «Саугус», «Канзас», «Понтусак», «Янтик», «Могикан», «Монаднок», «Нью-Айронсайдз», «Пекот», «Сенака», «Такони», «Юнадилла» и «Мауми», заслоняя собой деревянные боевые корабли «Миннесота», «Колорадо», «Тускарора», «Макино», «Паухатан», «Уобаш», «Сасквеханна», «Тайкондерога», «Джуниата», «Вандербильт» и «Шенандоа». С дюжину меньших боевых судов стояли мористее в сопровождении восемнадцати канонерок и двадцати двух десантных кораблей.
Форт Фишер представлял собой цепь песчаных дюн, протянувшуюся наподобие перевернутой буквы L. Длинная ее сторона противостояла вражескому флоту, а короткая пересекала полуостров, защищая от высадившегося десанта. Песчаные дюны Фишера, пятидесяти футов высотой и тридцати футов шириной, соединялись артиллерийкими позициями в седловинах между ними.
До начала обстрела в форте Фишер были казармы, загоны для лошадей и парадный плац. Теперь от них ничего не осталось, все разлетелось в щепы.
Упитанный капитан поднял руку и приказал солдатам двигаться. Ретт сделал глубокий вдох, нагнул голову и со всех ног кинулся вперед. Вначале он бежал по дороге, но та вскоре исчезла, превращенная снарядами в песчаное месиво. От бега по рассыпчатому песку ноги заболели, Ретт упал. Вокруг взметнулся песок, звук взрыва ударил по барабанным перепонкам. Песком засыпало рубашку, сапоги, пряди взмокших волос.
Флаг форта Фишер висел порванной тряпкой на расщепленном флагштоке. Некоторые ступени на лестнице, ведущей к штабной батарее, были разбиты, местами их не осталось вовсе. Ретт взобрался наверх, где по ступеням, где только цепляясь за поручень. Все пушки батареи были сняты с лафетов, а один ствол выброшен взрывом наружу и лежит на склоне дюны, выходившем на океан. Седловина между дюн была заложена мешками с песком до половины человеческого роста. За ними присел офицер, направивший подзорную трубу на федеральный флот. У его ног, прислонившись спиной к мешкам, сидел порученец.
— Генерал Уайтинг?
Генерал задвинул трубу.
— Если вы журналист, сэр, то сообщите своим читателям, что мы удержим форт.