Двери гостиной прикрыли — там Розмари ухаживала за Эшли, пока в столовой проходило прощание с Уиллом Бентином.
Сьюлин О'Хара Бентин с безучастным лицом принимала соболезнования. Сидя рядом, Скарлетт поняла, что жизненные связи между ними порвались; отныне они будут лишь называться сестрами.
Стояла жара. Целая гора роз, усыпавших гроб Уилла, не могла полностью заглушить запах разложения.
Уилл Бентин был не особенно рьяным баптистом, а поскольку в Джонсборо, кроме Первой африканской, других баптистских церквей не было, его хоронил методистский священник, после обряда пригласивший Скарлетт прийти на воскресную службу.
— Я — католичка, — сказала Скарлетт.
— Ничего, — бодро ответил священник. — Мы принимаем всех грешников!
После похорон Сьюлин Бентин с детьми уехала в Чарльстон, чтобы поселиться у тети Евлалии. Когда их фургон еще тарахтел по аллее, Скарлетт двинулась в конюшню кормить лошадей. Тем же кожаным ведром, каким много лет пользовались Уилл и Сэм, она насыпала овес в длинную кормушку.
Кони склонили свои изящные темные головы и как ни в чем не бывало принялись жевать. Скарлетт прошептала: «Как же Тара станет жить без Уилла?» Один конь поднял голову, словно силясь понять. Но потом дернул хвостом и вернулся к поглощению пищи. Горячие слезы потекли по щекам Скарлетт, застилая все перед глазами.
Когда лихорадка спала, Эшли был еще слишком слаб, чтобы ехать домой. На прямые вопросы он отвечал тихим голосом, но сам отмалчивался и ни разу не спросил об Уилле. Розмари сидела с ним в затененной гостиной, поила бульоном и слабо заваренным чаем. Сама не понимая отчего, Розмари многое рассказывала. Спокойным голосом, точно указывая год, месяц и обстоятельства, Розмари Батлер Хейнз Раванель поведала Эшли Уилксу, как она вышла через заднюю дверь того домика во Франклине, штат Теннесси, зная, что тело, лежащее в замерзшем саду, — ее погибший муж Джон. «Я полюбила его, когда было уж поздно». Рассказывала о доченьке Мег, о том, как Мег любила лошадей и как лошадь ее предала. «Текумсе испугался. Разве можно винить лошадь за то, что она испугалась?» Розмари рассказала и о том, как нашла окровавленные сапоги Эндрю. Это были сапоги английской работы, и прежде Эндрю ими гордился. Она поведала молчаливому Эшли такие вещи, о которых никому прежде не рассказывала — ни Мелани, ни даже Ретту. Призналась, как одиноко ей было расти в Броутоне, как скучала она по брату Ретту. Она рассказала Эшли и о своем пони по имени Джек.
В подвальном кабинете шерифа Тэлбота было прохладно.
Скарлетт требовательным тоном спросила: