— Хоть он и бывший муж, но ей следует помнить его, — невозмутимо продолжал он. — Конечно, он был ничтожеством, так, поигрывал в теннис. Но она хотя бы должна была запомнить его лицо, его имя — хоть что-то.
— Продолжайте.
— Не буду отрывать вас от дел, лейтенант. Вам сейчас, должно быть, ужасно некогда, судя по тому, что я прочел в газетах. Этот труп, которого нашли в студни, не кто иной, как Хауи Дейвис. Он был профессиональным теннисистом, но не таким хорошим, чтобы его все знали. Знаете, этакий тип, который любит покровительствовать дамам.
— А как вас зовут? — спросил я без всякой надежды.
— Это неважно, лейтенант. Считайте, что звонит доброжелатель. Могу я дать вам один совет: почему бы вам не спросить Пенелопу Калторп, как это она умудрилась не узнать своего бывшего мужа? — Он повесил трубку.
Я тупо уставился на телефон. Если мой доброжелатель позвонит еще раз, то, похоже, я начну называть его» «сэр», — он заслужил это, так как единственный, кто занимался расследованием, был именно он.
Пенелопа Калторп остановилась в отеле «Старлайт». Я узнал у портье, в каком номере она проживает.
— Боюсь, вы не сможете увидеть ее, лейтенант, — решительно ответил портье. — Она попросила не тревожить ее. Никаких телефонных звонков, никаких посетителей. Миссис Калторп отдыхает.
— В жизнь каждого рано или поздно вторгается полицейский, — сочувственно сказал я.
— Боюсь, мне придется прибегнуть кое к каким мерам, — еще более решительно заявил портье.
Я облокотился на стойку и посмотрел на него,
— Что ж, — сказал я. — Давай, валяй.
Он засопел — его спас телефонный звонок. На его лице появилось благодарное выражение, когда он потянулся к трубке. Я прошел к лифту и поднялся на девятый этаж. Я постучал раза три — ответа не последовало. Что ж, раз вежливость не помогает, воспользуемся кулаками и ногой. Я уже почти отработал свой ритм, когда дверь резко распахнулась, и на пороге появилась Пенелопа Калторп, раскрыв от удивления рот.
— Боже! — воскликнула она разочарованно. — Я-то думала, пожар или что-то в этом роде.
— Помните меня? — с надеждой в голосе произнес я. — Лейтенант Уиллер,
— После этого я вас никогда не забуду, — сказала она, зевнув. — Я спала.
— Спасибо, — с благодарностью произнес я.
Я, наконец, оглядел ее с ног до головы. Прическа у нее была какой-то восточной, с челкой, глаза подведены. Правда, огненно-рыжие волосы к востоку не имели никакого отношения, но в этом и заключалась вся прелесть — не следовало забывать, что передо мной была одна из сестер Калторп.
На ней была белая шелковая пижама, — от правого плеча маленькие синие японцы маршировали к ее левой груди.