Проснулась она с той же мыслью, словно и не было семи часов крепкого здорового сна на свежем воздухе. «Ну надо же, – удивилась Людмила, – я вроде бы сплю, а мозг бодрствует. И что, интересно, он надумал?» А ничего, как выяснилось. Хотя решить ему надлежало несколько проблем.
Во-первых, как поведать обо всем Татьяне, не ввергая ее в состояние парализующего волю ужаса? Во-вторых, как оставить в неведении букет из трех божьих одуванчиков, которые не сегодня завтра в радостном возбуждении откроют дачный сезон? И в-третьих, в чем может заключаться их с Иркой помощь и содействие, когда супротив одного Гоши они и втроем не потянут?..
Из печальных размышлений ее вывели громкие голоса и звяканье посуды на террасе. Итак, подруги уже поднялись и собираются завтракать, сейчас придут ее звать. Людмила решила опередить их и, поспешно одевшись, вышла из комнаты.
– Всем привет! Сейчас умоюсь и буду как огурчик! – пообещала она, потягиваясь с удовольствием.
– Доброе утро! – хором поприветствовали ее.
Пахло оладьями, на столе стояли варенье и заварочный чайник, накрытый салфеткой.
– Я мигом! – крикнула Людмила, увидев все это, и выскочила на улицу.
Под водопроводным краном красовалось ведро, стоящее в круглой только что вырытой яме, а рядом валялся спущенный бассейн времен счастливого советского детства.
«Уже успела выкопать. Ну Ирка, ну молодец! – мысленно восхитилась Людмила. – Просто передовик труда!»
Пристроившись так, чтобы ничего не порушить, она умылась ледяной водой, повизгивая и пофыркивая от удовольствия. Затем легкой трусцой направилась к дому. «Здесь так легко забываешь о возрасте, – подумала она. – Словно и не выставит тебя через… через энное количество лет на пенсию руководство, на которое ты безропотно горбатилась, позволяя ему жить не то в сияющем коммунистическом завтра, не то в сытом, комфортном капиталистическом сегодня…»
Завтракали как-то суетливо. Людмилу одолевали тревожные мысли, которыми требовалось немедленно поделиться. Ирине явно не терпелось вернуться к прерванным ландшафтным работам. Только хозяйка все подкладывала и подливала гостям, радуясь, что она здесь не одна.
«Так вечно продолжаться не может», – подумала Людмила и решилась:
– Девочки, я должна сообщить вам пренеприятное известие…
Эта фраза, естественно, была воспринята как предлог для демонстрации остроумия.
Татьяна закатила глаза и мечтательно произнесла:
– Ревизор, к нам едет ревизор. Он ведь мужчина, да, я правильно понимаю, девочки? Широкоплечий такой, мускулистый… И мы тут, три непуганые, трепетные лани…