С террасы действительно донесся недовольный голос Анны Дмитриевны:
– Ну что за удовольствие смотреть, как один мужик нещадно колошматит другого?
– Все происходит строго по законам жанра, – авторитетно пояснил Сева. – Тот, кого бьют, положительный герой. Он и пальцем не пошевельнет, пока на нем не останется живого места.
– А с какой стати?
«В самом деле, с какой?» – подумала Ирина и стала заинтересованно ждать ответа мужа.
– Ну, возможно, таким образом он дает время отрицательному герою осознать всю неприглядность своего поведения, – предположил Сева.
– А пока пусть подручные негодяя убивают всех, кто на глаза попадется, да?
Известный в прошлом журналист бархатисто рассмеялся:
– Ну кто же воспринимает всерьез все эти перестрелки и поножовщину?
– Малышня всякая, у которой мозгов нету, вот кто! – отрезала повариха.
– Слышала? – Татьяна легонько ткнула подругу в бок.
Та кивнула:
– И я на стороне Анны Дмитриевны. Пойдем туда, где потише.
Они поднялись и вышли за калитку. Улицу освещал свет из окон домов да круглая луна со звездами.
Подруги шли не спеша, говорили о всяких пустяках, старательно обходя темы, которые могли бы доставить обеим неприятные переживания. Когда, вроде бы ненароком, оказались возле бывшей дачи Семеновны, как по команде, скосили глаза.
Из сарайчика доносились звуки продолжающейся знакомой перестрелки. Какой-то мужчина сидел напротив дверного проема и, видимо, наблюдал за тем, что происходит на экране.
Был это Гоша или же его напарник Василич, Татьяна разобрать не смогла, но тут же вспомнила о своем небольшом приключении. Сейчас испытанный тогда страх показался ей беспричинным, а воспоминание о том, как ее подвезли на машине чуть ли не до дома, напротив, приятно щекочущим нервы. Очень захотелось рассказать о затормозившем возле нее джипе, о сумке, выхваченной… нет, взятой из рук и…
– Господи, сумка, она же осталась у Гоши в машине, – потрясенно пробормотала Татьяна себе под нос. – Как же я могла забыть о ней? Точно безмозглая…
– Ты что-то сказала? – спросила Ирина, шедшая рядом.
– Нет, это я так, вспомнила слова одной детской песенки. – Татьяна делано рассмеялась. – Помнишь: «В траве сидел кузнечик…»
– «Совсем как огуречик», – продолжила Ирина и предложила: – Споем?
– Нет, лучше пойдем домой, а то я что-то устала.
Она знала, что надо выручать сумку, но не знала, как это сделать. Ни о чем другом сейчас думать и говорить Татьяна просто не могла.
Когда все в доме наконец-то улеглись, она крадучись вышла на крыльцо. В ночном воздухе звуки разносились далеко окрест, и Татьяне показалось, что на соседнем участке еще не спят. Пойти прямо сейчас и попросить вернуть сумку или подождать, пока Гоша с приятелем отойдут ко сну, и попытаться самой отыскать свои вещи? – такая вот дилемма стояла перед ней.