А в понедельник она не вышла на работу. Дома у нее никто не брал трубку. Сотовый поначалу сообщал, что абонент находится вне зоны доступа, а вскоре перестал говорить даже это. Альбина на вопрос, что с ее приятельницей, неожиданно неприязненно буркнула:
– Я-то почем знаю. Мне она о своих планах не докладывает.
Прозвучало это довольно странно, потому что кто-кто, а эти двое слыли задушевными подружками, и им было известно друг о друге, казалось, абсолютно все.
Максим Латышев в ответ на аналогичный вопрос только пожимал плечами. И вид у него при этом был весьма сумрачный, словно у молодого человека кошки на сердце скребут. Почти весь рабочий день он отсиживался у себя в кабинете, изображая трудовой порыв, а в обед куда-то ездил, но никому не сказал куда.
Или разругались вдрызг, или она ему отказала, пришли к выводу осведомленные сослуживцы. И не сговариваясь решили не приставать к Максиму с расспросами. А непривычную раздражительность всегда выдержанной и доброжелательной секретарши списали на то, что она не одобряет поведения своей подруги.
Но когда и на следующее утро Тина не появилась на рабочем месте, почти все заподозрили неладное. Слишком уж ответственным и обязательным человеком она себя зарекомендовала. И даже если ей по каким-либо причинам вдруг стало невмоготу видеть своего жениха, вряд ли Тина расценила бы это как повод для прогула.
Альбине было поручено руководством прямо с утра, чтобы не терять времени даром, съездить на квартиру подруги. Максим, бледный и осунувшийся, вызвался ее сопровождать. С ночи на понедельник, с того момента, как Тина вышла из его квартиры, у него не было ни минуты покоя. Все видел перед собой потрясенное лицо девушки, а затем тоненькую фигурку, садящуюся в машину темного цвета.
Максим надеялся, что увидит ее утром в понедельник на работе. Однако она не пришла. Тогда он принялся звонить ей чуть ли не каждые полчаса по всем известным ему телефонам, даже не выдержал и в обед подъехал к ее дому. Все тщетно – Тина словно растворилась в воздухе. Во вторник она не пришла тоже…
– Я боюсь, – сказала Бина, когда оба сели в машину.
– Чего? – спросил Максим, скрестив руки на руле и не трогаясь с места.
– Того, что с Тинкой могло что-то случиться. Поначалу я решила, что она с ним… ну, с Вениамином, а теперь даже не знаю, что и думать.
– Я тоже не знаю, что и думать, – вздохнул Максим. – Но боюсь, проездим мы напрасно. Нет ее дома.
Альбина вопросительно взглянула на него.
– Я там был вчера. Дверь никто не открывает. Консьержка ее не видела. Соседи тоже.