— Не боимся!
— Рассказывай (выходцы из Руси Великой не склонны были тогда именовать кого-либо на вы, кроме важнейших персон государства, в то время как на Малой Руси на вы принято было называть и отца с матерью)!
— Что вы храбрые хлопцы, я знаю, так ведь, вроде, и грех великий — уста поминовением такой нечисти осквернять? — вошёл в роль Срачкороб. Правда, выражение лица у знаменитого шутника выглядело не нравоучительно, а скорее, наоборот, соблазняюще.
— Ой, дядьку Юхиме, мы за вас отмолим грех, только расскажите!
— Точно, отмолим!
— И свечку поставим!
— В Святогорском монастыре отшельника попросим грехи отмолить!
— Та что вы, хлопцы! Я ж не за себя волнуюсь, за вас. За ваши души невинные! — искренне возмутился Срачкороб. Хотя, учитывая место проживания джур, и занятие ими выбранное, называть их невинными… хм… разве в сравнении с ним самим. Чтоб достичь его уровня греховности, им, всем вместе, предстояло не один год грешить интенсивно и разнообразно. Место и занятие, выбранное их родителями, подобному времяпровождению способствовало. — А мне после шутки над апостолом Петром уже никто не поможет. Пропала моя душенька!
Вот последняя фраза прозвучала неожиданно сильно и искренне.
— Дядку Юхиме, мы за вас Божью матерь попросим!
— Точно! Она всех добрее и к божьему уху доступ имеет! Помолимся все о твоём прощении! Только расскажи, как ты чертей посрамил.
— Дядьку, роскажить…
— Ну, ладно, уговорили, — сдался с видимой неохотой Срачкороб, в котором явно пропал великий актёр-комик. ("Хотя… почему пропал?") — Только потом не упрекайте, что на ночь о таком речь завёл.
— Не будем!
— Слушай, какие упрёки, говори быстрее!
Джуры затихли, да так, будто в слух превратились.
— Это случилось после одного похода. Ходили, значит, мы на чайках к крымскому берегу. Н-да… удачно, значит, сходили. Знатную добычу взяли, кажись, и христиан из неволи сколько-то освободили… хороший поход был. Своих мало потеряли… да. Ну и получил я из добычи хорошую долю. Получил, значит, и… хм…
— Запили? — догадался Юрка. Угадать было легко, так как о пристрастии рассказчика (и большинства сечевиков и донцов) к борьбе с зелёным змием (методом выпивания всего спиртосодержащего в невероятных объёмах) знали все. По единодушному мнению забредавших к казакам иностранцев, так больше нигде не пили. Крепкие люди выживали на фронтире.
— Ну… да, запил. Хорошо запил… ох, и погулял… — весьма выразительное лицо Срачкороба приобрело мечтательное выражение, видимо, было чего вспомнить ему по этому поводу.
— Ну и? — не выдержал распалённый рассказом Мыкола наступившей паузы.