Вопросы, вопросы…
И в самом деле, некуда деться! Муки без-делья и без-занятости. Вот испытание-то! По берегу, на фоне сверкающей реки и полыхания заката, бродят, словно вырезанные из черного картона, ленивые сдыхи, отдыхающие отдыхающие. У них нет этих мук? Или они поддерживают себя кучей внешних забот? Я решила вообще ничего не делать, спокойно сидеть в своей комнате, и войти в мой Вечер, не засоряя его собою. И он потек, потек, полно, значимо, а я лишь поддерживала в себе тишину моего «сейчас». Человек, увиделось мне, это море в своих берегах. Нужно научиться светло и тихо принимать уединение.
Зато на следующий день, полная сил, я одним махом перерыла курортную библиотеку и заселила свое море цепью обитаемых островов. Есть находки. Во-первых, конечно, русские гении и таланты трех веков, во-вторых, зарубежные, мировые: Стендаль, например, его дневники и письма, Голсуорси, Уитмен, ранние немцы. Должно хватить на всю осень и зиму, если придется здесь зимовать.
Предовольная, я переписала бумажку набело и показала библиотекарю. И тут седенькая старушка, посмотрев на меня, шепнула тихонько и повела в хранилище. У меня дух захватило! Старые, еще дворянские, собрания книг, которых не касалась рука ни одного курортника, Карамзин, древне-русские сказания, былины, Гомер, Паскаль, Ницше, Библия. Сокровища! А сколько на иностранных языках! Увы, это клад без ключа, в моей голове не уместилось ни одного из них, разве что «со словарем». Хотя и то не беда, если вспомнить мои долгие вечера. Как хорошо можно жить!
Последняя новость. Раиса уезжает в отпуск. Сперва к морю, на черноморские пляжи, затем к родителям в Белоруссию за детьми, чтобы привезти их сюда к учебному году. Едет, бедняжка, сама не своя, боится оторваться от мужа. Бедная женщина!
Честно сказать, это семейство истомило меня, загнало в тупик, разбило хрупкие мечтания о семейном согласии. Скандалы, драки, упреки-подозрения… что-то опошлилось во мне от их присутствия.
Марина! Не обижайтесь. Пишите, мне это очень-очень нужно.
от Марины 19 июля
Не смеши меня, девочка! Не было печали — искать себе обид. Оно даже приятно — узнать о благоволении окрестных мужчин!
Нет, Астра, нет и нет.
В нашей комнате, как помнишь, сосуществуют пять человек, из коих четыре женщины плюс душка-Очёсков. Сидим, кажется, день-деньской и не первый год, знаем друг друга, как облупленных, а все же время от времени кто-нибудь да ерепенится, да петушится единственно ради самосохранения: чтобы не сели на голову, не цапнули за ухо, не разнесли в пух и прах, как это случилось со мной час тому назад, когда Очёсков, завравшийся о своих «шансах» у любой женщины, и тут же получивший от меня по мозгам, сразил меня метким ударом.