– Наш великий сыщик что-то не похож сам на себя, – шепнул Умберто Бонпиани.
– Пиздеть – не мешки ворочать, – отозвался тот, ехидно поглядывая на оторопевшего Палена.
Внезапно шум борьбы обратил внимание всех на чердак ангара.
– Снайпер! – раздались выкрики.
Толпа бросилась вперед.
– Арестовать, растерзать!
Наверху, очевидно, шла драка. Вдруг еще один выстрел – совсем другой: сухой и громкий.
– Сюда, скорее!
Первые храбрецы ворвались в чердачное помещение.
Следы борьбы были видны повсюду. У окна рядом со снайперской винтовкой лежал на боку казавшийся симпатичным полицейский. Порванная одежда, царапины на лице. На шее зияло страшное отверстие – он был мертв. В углу, тяжело дыша и опираясь на стену, стоял Гастингс, в руке дымился пистолет, из разбитой головы лилась кровь.
* * *
Комиссар Шварцвальд приехал на место преступления в половине третьего ночи. Его подняли с постели, и чтобы проснуться, он выпил рюмку коньяку. Дорожных полицаев Шварцвальд не боялся, ему было наплевать на их патрули. Как и остальные жители Германии, он презирал этих негодяев, но не боялся. Не комиссару криминальной полиции расшаркиваться перед грабителями с большой дороги. Наверное, он бы не остановился, если бы подонки посмели его тормознуть. Шварцвальд гнал свой потрепанный VAZ на полной скорости, километр за километром приближаясь к усадьбе «Эйбесфельд», в которой (ему всегда так казалось) рано или поздно должно было случиться что-то ужасное.
Абрама Зона увезли в реанимацию. Пуля пробила легкое, однако шанс остаться в живых был. Снайпер метил в сердце, но промахнулся. «Повезло», – подумал про себя опытный Шварцвальд. По телефону он попросил местную охрану никого не выпускать из усадьбы, но, как выяснилось, многие разъехались сразу после покушения. Оказавшись на месте, комиссар понял, что опросить даже тех, кто остался, вот так, по горячим следам, дело невозможное, да и ненужное. Картина преступления совершенно ясная. Необходимо осмотреть место действия и переговорить с участниками – прежде всего с капитаном Гастингсом, ну и, наверное, с господином Боббером.
* * *
– Скажите, Гастингс, как вы оказались наверху? Зачем?
Шварцвальд набил трубку и готовился получить удовольствие от допроса. Гастингс выглядел уставшим. Голова перевязана, скорее всего, он испытывал дискомфорт.
– Я увидел, как упал Зон, и бросился наверх, чтобы задержать снайпера.
– У вас, конечно, есть разрешение на ношение оружия?
– Естественно, я сыщик…
– Ах да, совсем забыл.
Шварцвальд почесал бороду, ладонью прикрывая скользнувшую по губам улыбку. Сыщик! Гламурный хлыщ, зашибающий деньгу, пописывая рассказы про своего чудаковатого дружка. Где, кстати, он?