– Да вот, жене хотел угодить. Она опять злющая стала, я и понял, что у нее и Паши дело разладилось. Думал, может, помирятся на свежем воздухе, а оно вон как вышло! Да и на хрен мне эти острова? Жарко. Болею я. Сердце мое такого климата не выдерживает. А Финляндия у меня своя: гектар земли в Подмосковье. Хочешь – на лыжах катайся, хочешь – на коньках. Елок – не счесть! Надо оленей – оленей пригоню. Да хоть и из самой Финляндии! А что касается убийства… Я сразу сообразил, что ты под Катьку копать станешь. Только не она его с балкона скинула.
– А я знаю. Единственная женщина, которая на сто процентов вне подозрения, за исключением, конечно, моей жены.
– Это еще почему?
– Потому что Нора ей в стакан бросила таблетку снотворного. Чтобы нейтрализовать.
– Чего ж ты мне сразу не сказал, опер?
– А интересно было послушать. Да и вам хотелось поговорить.
– Это верно: хотелось. И поговорить, и отдохнуть. Перед Новым годом самый оборот! Жаркие деньки. Мне бы сейчас несколько дней отлежаться в тишине… Я здесь задержался, чтобы Катьке был урок. Чтоб напугалась. Утихла, и не портила мне праздники. Хорошо ты ее напугал?
– Хорошо, – рассмеялся Алексей.
– Ну и ладушки.
– А вы часом не в курсе, кто убил Пашу?
– Здесь бизнес. Чистый бизнес, – уверенно сказал Калачев. – Власть с Валерой не поделили. Король-то умер, то есть, великий и могучий Серебряков, а преемников оказалось два. Один явно был лишним, только мне всегда казалось, что на радикальные методы способен именно Паша. Тот был друг, соратник, наследник с благословения покойного, так сказать. А Иванов – тот птица другого полета. Убийство – не его способ избавиться от конкурента. Но если оба крепко выпили, и дело до разборки дошло, то все могло случиться. Давай, сыщик, дернем еще по одной. За упокой души раба божьего Павла.
– Так пили уже!
– Душа, она вечного поминовения требует, что ей одна рюмка! Покойник доволен будет, когда с того света увидит, какая вокруг его персоны образовалась кутерьма. Тщеславный человек был наш Паша. Ох, и тщеславный! Пей, сыщик, хуже все равно уже не будет.
На этот раз Калачев с ним чокнулся. Выпили.
– Вы это о чем? – спросил Алексей.
– А о жизни! Ну, все у меня есть: две квартиры, загородный особняк, три машины, жратва любая, за дочку штуку в месяц плачу в одну только школу, а их целых три, жене бриллианты покупаю, деньги на тех счетах, на каких нужно. Покоя нет. А кроме него чего желать дальше – непонятно. Одно только – попить, поесть, да здоровье уже не то. Думаешь, не был я молодым и стройным, как ты?
– Погодите, Илья Петрович, вы на сколько лет старше меня? Мне тридцать. С маленьким хвостом.